Эми Мун - Мой (не)ласковый зверь

Думать не хотела, сколько стоит настоящий камень.

И ультрамодное платье с вырезом по бедру и смелым декольте. Моя средненькая грудь-двойка выглядела теперь гораздо больше обычного, а ткань облепила фигуру так плотно, что казалось – сквозь нее проступает ажур крохотных трусиков.

И от этого было стыдно, а еще немного волнительно. Я не привыкла чувствовать себя сексуальной.

Интересно, что бы сказал Берг? Но точно знаю – ему бы понравилось. И, возможно, после его комплимента я бы заснула сном удовлетворенной по самое немогу женщины…

– Ты готова? – громыхнуло сверху.

Рефлексы сработали автоматически – я ударила локтем в говорившего.

– Ой, – захныкала, обездвиженная и прижатая к огромному окну.

Берговски скрутил меня, словно куклу. Навалился всем телом, и от этого, вопреки здравому смыслу, повело голову, а ноги подкосились.

Я до крови прикусила щеку, пытаясь вернуть самообладание.

Напрасно!

Меня всю трясло, выкручивало, ломало… Берг вновь касался меня! Каждая клеточка реагировала и впитывала эти восхитительные ощущение, но рассудок орал, что передо мной стоит обыкновенный богатый подонок.

Который буквально жрет меня взглядом…

Я чувствовала это нутром! Хищный интерес, от которого хотелось спрятаться и вжать голову в плечи.

Но вместо этого я заставила себя вздернуть подбородок. Чтобы тут же захлебнуться холодным равнодушием, с которым взирал на меня Берговски.

– Твоя задача на сегодняшнем вечере наблюдать за Алексом Урсуловым. Поняла?

Я тяжело сглотнула и опустила голову.

– Да… господин.

О, чего мне стоило произнести это слово! Как будто сердце себе ампутировала!

А Берговски хмыкнул.

Бесшумно отступил в сторону и молча направился к выходу. Мне же ничего не оставалось, как следовать за ним.

Ох, надеюсь, вечер пройдет спокойно.

Музыка шелестела над ухом. Слышались негромкие разговоры, смех, восклицания, звон бокалов и… стоны. Приглушенные, но вполне характерные.

И если глаза я еще могла опустить в пол, то разучиться слышать невозможно. Господи, если бы я только знала, куда меня притащит Берговски – сломала бы себе ногу! Или придумала сотню способов избежать предстоящего вечера.

Встреча проходила в «Логове»!

Даже мы – жители Нижнего Сектора – были наслышаны об этом месте.

Кто-то называл его раем свобод, другие – царством порока. И каждый был прав.

Огромный ночной клуб предлагал развлечения на любой вкус. Хочешь – безобидные танцы, а нет – добро пожаловать на чувственный пир.

Программа разнообразна. От обыкновенного стриптиза до публичных оргий с извращениями.

Вот и сейчас я наблюдала, как в полутемных закутках парочки предавались разврату.

До полномасштабной групповушки далеко, но любой посетитель мог увести в кулуары симпатичную официантку или официанта.

Которые вряд ли были против. Тут платили достаточно, чтобы к «Логову» выстраивалась очередь из желающих примерить бархатный чокер со сверкающим вензелем «Л».

Этот знак мог менять цвет в зависимости от того, на что соглашался работник.

Точных обозначений я не знала, но предполагала, что серебряный – это без интима, а вот красный – позволено все.

Именно таких работников брали в оборот заскучавшие леди и джентльмены.

А я бесполезно пыталась уговорить себя, что это нормально – трахаться практически на виду.

Но мои страдания не волновали Берговски. Альфа уверенно шествовал через зал и не особо заморачивался творившимися вокруг делами.

Еще бы! В Черном Секторе он и не такое видел… Хотя, может, об этом уже и не помнит. Зато вспомнил свою прошлую жизнь. Вон как нагло себя ведет, словно он тут хозяин.

Но нет.

Настоящий владелец логова – Александр Урсулов – находился в зале, примыкавшем к центральному. Два охранника застыли у матовой двери. При виде нас они синхронно кивнули и отступили в стороны.

Створки разъехались, являя мне небольшое уютное помещение, оформленное в винных и черных тонах. Панорамное окно во всю стену демонстрировало роскошные виды «внутреннего дворика» клуба с огромным бассейном, а рядом со стеклом находилось несколько кресел.

Одно из которых оказалось занято…

Едва приглядевшись, я поспешила сжать губы, чтобы не выдать эмоции восклицанием или вздохом.

Урсулов был не один.

Я его не видела – широкая спинка кресла закрывала мужчину, зато не могла спрятать две аккуратные женские ножки, фривольно переброшенные через подлокотник. На одной из лодыжек красовался браслет, а сами ступни были миниатюрные и босые. Я даже успела разглядеть, как девушка поджимала пальчики.