Мария Зайцева - Любовь Носорога

– Давай, девочка.

Я закрыла глаза и подчинилась. По сути, мне ничего делать не надо было, он все делал сам. Сам двигался, трахая меня в рот, не жестко, не грубо, но сильно, в одной, все нарастающей амплитуде, ладонь на моем затылке сжалась, собирая волосы в горсть, не давая возможности отклониться, отдышаться. Я подчинялась. Стояла на коленях перед ним, из сомкнутых глаз текли слезы, еле ловила вздохи между движениями, придерживала машинально его за пояс джинсов, в голове все плыло, и, казалось, что вот-вот потеряю сознание. От ужаса, от невозможности, ирреальности ситуации, от его напора, от своего подчинения.

– На меня смотри.

Голос, уже не тихий, с отчетливым рычанием, сбитым дыханием. Я открыла полные слез глаза, послушно глядя на него. И вздрагивая вместе с ним. Потому что настолько ярко, настолько мощно он траслировал свои эмоции, заставляя подключиться, заставляя ощущать отголоски его удовольствия. Мне было жарко, душно, плохо, тяжело, унизительно. И остро-горячо. Так остро, что бешено стучащее сердце, кажется, прорубало грудную клетку, выскакивая наружу. Настолько горячо, что тело пылало, я не могла дотронуться, так обжигало. И когда, не сводя с него взгляда, повинуясь всем движениям, безотчетно оторвала руку от его джинсов и провела по своей груди, то буквально ломануло судорогой, такой мучительно-тянущей, жестокой и горячей, что ноги сами расставились еще шире, поясница выгнулась, и слезы из глаз полились еще сильнее. Он увидел это. Увидел в моих распахнутых глазах, в моем напрягшемся теле, и, кажется, это послужило катализатором, потому что он сделал еще одно, очень резкое, движение и кончил. И держал меня, заставляя глотать.

И да, я не сопротивлялась и здесь.

Затем он отстранился, посмотрел на меня все еще бешеными глазами, в которых гуляли отголоски оргазма. Поправил одежду. Нажал кнопку запуска лифта.

Я не двигалась. Только голову опустила, вытирая измученные губы ладонью. И приходя в себя. Оглушающе быстро и жестко.

Ну что, Полина, пиздец?

Пиздец.

Без вариантов.

Я не ждала ничего. Вернее, нет. Ждала. Что откроются двери, он выйдет прочь. Не посмотрев на меня больше. А зачем смотреть на использованный презерватив? На проститутку, годную только для того, чтоб в рот спустить?

Хотя, какая я проститутка? Мне даже не заплатили. Из горла вырвался смешок. Сдавленный и хриплый. Я закрыла глаза, не двигаясь, не отслеживая больше его взгляд, его движения.

Похуй. Вот похуй, Полина, дочка очень интеллигентных родителей. Сейчас лифт приедет, он выйдет, а я останусь. И поеду наверх. Или не поеду. Вызывать-то некому, в здании, кроме охраны, никого. Значит, так и буду сидеть. Хорошо бы прямо здесь и сдохнуть. Не приходя в сознание.

Тут меня рывком подняли за плечи вверх, руки, жесткие и тяжелые, прошлись по талии, придвигая к крепкому горячему телу, подбородок опять попал к капкан цепких пальцев.

Глаза. Его глаза, такие же жгучие, острые, жесткие. Не презрительные. Не равнодушные. Внимательные. Оглядел мое запрокинутое лицо с дорожками слез на красных щеках, с распухшими губами.

Наклонился, целуя, глубоко и бесстыдно. Нисколько не заботясь о том, где был мой рот буквально полминуты назад, вылизывая, не заставляя отвечать, а, как и до этого, просто не оставляя шансов на неподчинение. Еще один секс. И тоже оральный. Только рот в рот.

Одной рукой прижал за талию, другой грубо полез под юбку, провел пальцами по белью, собирая неожиданную влагу стыдного возбуждения, заставляя вздрогнуть опять, ослабнуть в его объятиях, уже принимая все, что делает.

Оторвался от губ, посмотрел опять в глаза.

– Боишься?

Не смогла ответить. И кивнуть – тоже. Только намек, только малюсенькое, безотчетное движение. Не головы. Тела.

Усмехнулся, а глаза-то по-прежнему дурные, чернущие, жесткие, шарят по лицу, не отпускают ни на секунду. Держат крепче, чем руки.

– Не бойся. Поздно уже.

Да, поздно… Это точно. Раньше надо было бояться. Когда в лифт заходила. Или еще раньше. Когда работать сюда пришла. А теперь и в самом деле поздно.

Двери распахнулись, выпуская нас на подземную парковку.

Носорог вывел меня за локоть, отпустил, прикуривая. Я, оглядываясь, безотчетно сделала шаг назад. Убежать хотела? Да нет, наверно. Просто воздух, пропитанный бетоном и машинами, странным образом немного освежил, снял вязкий, терпкий дурман секса, что витал в лифте. Я по-прежнему ничего не понимала, не соображала, что делать дальше, как себя вести. И мозги вообще не хотели включаться. Только тело командовало, врубая инстинкт самосохранения. Подальше. Немного подальше. Поздновато, конечно, но хоть так.