Ольга Грон - Его второе я. Реверс

Внезапно моя иллюзия изменилась: вместо одного мужчины в ней их стало двое.

Второй тоже был рядом. Я почувствовала его руку, словно наяву, а потом и холодный голос, что приказал мне раздвинуть ноги. Да что же происходит?..

Галлюцинация прервалась внезапно, будто меня выдернули из мечты и бросили в реальность. Максимилиан на самом деле находился здесь, смотрел на нас с неприкрытым любопытством, словно никогда не видел подобного зрелища. Я отпрянула от своего Макса, заправила белье и застегнула комбинезон.

– Сладкая девочка, не правда ли? – Блэр подошел и присел с другой стороны шезлонга. – Ты ведь не промах: так и норовишь воспользоваться тем, что принадлежит мне. Почему ты прервал представление? Ей же хорошо было. Ты только попробуй ощутить эту гремучую смесь чувств. Ведь мы могли получить удовольствие вместе, втроем. Каждый взял бы то, что хочет.

– Мне твоего представления в прошлый раз хватило! – прошипела я, припоминая, что произошло в тот день: – Когда ты оставишь меня в покое?

– Ох, дорогая моя жена, – сделал он акцент на последнем слове, – как ты наивна. Ты еще ничего не понимаешь в мужчинах. Кому нужны все эти ванильные страсти, цветочки, поцелуи, когда нет главного – адреналина. Ведь именно он делает тебя такой уязвимой и вкусной. А ты рассказала моему клону, как мы с тобой весело провели время в последний раз? Тебе понравилось, не отрицай. Я не склонен применять насилие в истинной его форме. Предпочитаю делать все без боли и крови. – Он поморщился, потом протянул ко мне руку, провел пальцами по моему бедру. – Истинная форма наслаждения – удовольствие разума. Потому что я здорово определяю все страхи. Знаю грань между желанием их почувствовать снова и забыть. Я годами тренировал свой разум, чтобы вытаскивать из глубин подсознания то, чего боится партнерша. И знаешь, что самое интересное? Ты все помнишь сам, Макс. Скажи ей!

– Что? – поинтересовалась я, отодвигаясь от его руки. При этом я видела, как напряглось лицо Макса.

Показалось, он вот-вот ударит своего оригинала. Но нет.

– Рано или поздно все испытывают удовольствие и просят продолжения. Только тогда мне уже не так интересно. Скажи ей, Макс, сколько женщин умоляло повторить страшную для них иллюзию. Скажи!

– Макс, это что, правда? – повернулась я.

Макс стиснул зубы и молчал. Брови свелись вместе.

Неожиданно он поднялся с шезлонга, размахнулся и врезал Максимилиану кулаком в лицо. От неожиданности тот скатился в бассейн и упал; раздался громкий всплеск. Я подскочила, прикрыв ладонью рот, чтобы заглушить свой крик. Максимилиан же вынырнул, потом стянул с себя мокрую одежду, бросив рубашку и домашние брюки на покрытие пола. Отбросил с лица локоны, с которых стекала вода. Сузил глаза, тяжело дыша, и направил на Макса, стоящего на краю, телепатическую волну. Видно, вышло неожиданно, поскольку тот пошатнулся и через секунду оказался там же, вместе с ним. При этом не показывался из-под воды.

– Отпусти его! Он же задохнется сейчас! – крикнула я.

Черт! Неужели он не может противостоять этому ублюдку?! Или же с тем снова происходит что-то странное.

– Только ради тебя, Ким, – хрипло ответил Максимилиан.

Он расслабился, и тогда Макс вынырнул, откашливаясь. Вода закрывала их тела где-то по грудь. Еще немного – и Блэр мог бы его утопить. Но он не собирался этого делать, просто хотел показать свое превосходство в телепатическом плане.

Максимилиан вышел из воды, играя мускулами, не спеша встал на прозрачный диск, который забирал с его тела лишнюю влагу. В это время второй показался из воды и выбрался на площадку, метая злые взгляды на своего оригинала. И странно-удивленные на меня, словно я была виновата в его бедах. Я с гордостью взглянула на него. Это же надо, врезал Блэру. Так ему и надо! Интересно, чего он вдруг так взъелся? Неужели там что-то настолько страшное, что даже клон не хотел воскрешать в общей памяти. Или же, напротив, слишком интересное.

– Я провожу тебя в дом. Не трону, не переживай, – предложил мне Максимилиан.

– Нет. Я с тобой никуда не пойду. Уж лучше одна.

– Как знаешь. Пошли, поговорить надо, – бросил он своему клону. – Пусть спать идет. Одна. Сам знаешь, сегодня утром мне нужно уехать.

Я скрестила руки на груди. Пусть идут. Все равно у них есть от меня свои секреты, которые я не знаю и не хочу знать. Я зевнула, почувствовав усталость от этого дурацкого дня. Хотелось протянуть ноги, выспаться, забыть о том, что вокруг меня столько недосказанности и тайн. Что эти двое мужчин не оставят меня в покое, хотя я уже определилась, с кем хочу остаться. Но первый не даст, пока находится рядом.