Лиза Бетт - Ты будешь умолять

Квартира встречает тишиной, и я скидываю обувь и снимаю кожану. Прохожу в гостиную и беру со столика телефон. Десять пропущенных и три смс. Дыхание перехватывает.

Читаю сообщения от Ани и горько ухмыляюсь.

«Лина, я у Пашки»

«Ах черт, у тебя же нет телефона»

«Прости подруга, вылетело из головы. Звони утром»

Удаляю сообщения, очень надеясь, что папа не заподозрит меня во лжи. А ведь мой телефон с маячком и на прослушке. И мне повезло, что Анька не написала что-то в стиле «Подруга бегаю по клубу где ты, черт возьми? Неужели уехала с тем красавчиком, который спас тебя от толпы парней?».

Перезванивать Аньке не вижу смысла, но среди пропущенных вижу один папин и жму на иконку вызова.

Абонент недоступен.

Наверно еще летит.

Откладываю телефон и встаю с дивана.

Я даже не спросила имени незнакомца. Кто он? Как зовут? Зачем пришел в тот клуб? Даже о его возрасте я могла только догадываться, ему могло быть как двадцать три, так и тридцать три. Потому что он выглядел аккуратным подтянутым и ухоженным. Ухоженным не в плане лака на ногтях, а именно его облик вцелом. И пускай даже волосы могли быть в беспорядке, но безукоризненная стрижка все равно делала его очень привлекательным, а щетина очень аккуратно выделялась на щеках, не создавая ощущения неопрятности. Он один из немногих моих знакомых, кому идет небритость. Реально идет.

Так, хватит о нем думать. Подумаешь, мужчина. Мне все равно не следует больше с ним пересекаться, потому что отцу не понравится моя дружба с таким опасным типом.

Прохожу в ванную и встаю перед зеркалом, вглядываясь в свое отражение. Глаза чуть припухли, но скорее из-за слез, нежели от выпитого. Взгляд цепляется за отражение и сердце пропускает удар. Серьга! На правом ухе она на месте, а вот левая мочка пуста. Черт! И когда я умудрилась ее потерять? У клуба, когда отбивалась от парней, или позже, когда надевала шлем?

Так обидно, это первые серьги, которые я тайком купила на свои деньги.

После окончания учебы, я задержалась в столице еще на три месяца, чтобы пройти практику. Отец был против выбранной мной профессии, но я с детства мечтала быть учителем начальных классов, и с трудом уболтала его позволить мне учиться на педагогическом. А потом под предлогом, что летом будут проходить ускоренные курсы по экономике, осталась еще на три месяца, чтобы оттянуть возвращение домой. Но вместо экономики я договорилась с директором одной из школ, что буду вести у них летние занятия для отстающих учеников, и освободилась только сейчас.

А тут Анька со своим клубом…

Прекрасно знала, что отец отмахнется от моего диплома, сочтет это баловством, он приверженец старых традиций уверен, что женщине ни к чему работать, она обязана сидеть дома и воспитывать детей. Мне и уговорить его отправить меня на учебу удалось лишь потому, что я уверила его: учить своих детей проще, если знать хотя бы основы педагогики. Он сдался.

А я поняла, что до безумия люблю заниматься с детьми. Они как солнышки, которые мне предстояло зажечь. А какая безумная отдача! От одной их улыбки хочется расправить крылья и лететь. За те три месяца, что я занималась с классом, я получила столько положительных эмоций, сколько ни получала за всю жизнь! А на последнем уроке то и дело смахивала слезы, потому что понимала, больше не увижу своих первых учеников.

Я вкладывала душу в их обучение, но получала в ответ гораздо больше. Их искреннюю преданность и любовь.

А что на свете может быть лучше улыбки ребенка?

Расстегиваю серьгу и кладу на полочку раковины.

Сначала в душ, а потом попытаюсь дозвониться отцу. Может он согласится дать мне поработать в школе хотя бы немного.

Выхожу из ванной, суша волосы полотенцем и слышу звонок. Бегу в гостиную, и поднимаю трубку.

– Привет, пап, – опускаюсь на диван, слушая знакомый голос.

– Дочь, я сейчас в аэропорту. Только прилетел, через час буду дома и хочу чтобы ты ждала меня в особняке. Есть срочный разговор.

Ни здравствуй, ни как дела. Коротко и по делу. В этом весь папа.

– Хорошо, я приеду.

– Я позвонил водителю, он выехал за тобой, так что собирайся. Увидимся дома.

На этом он прерывает звонок, а я откладываю телефон и вздыхаю.

Что-то случилось, судя по тому, что папа даже не спросил, как я долетела.

Неприятное предчувствие скребнуло внутри, и я поднялась, услышав звонок в домофон.

– Ангелина Викторовна, доброе утро, машина ожидает у подъезда, – голос консьержа звучит дружелюбно, но я едва ли это замечаю, все мысли заняты словами отца.