Мари Александер - Бандерос для училки, или Мечты сбываются…

Это отвлекло меня от мысли, что пора вызывать медбратьев со смирительной рубашкой.

Появилась более насущная проблема – найти что-нибудь съедобное. Вспомнив, что на одной из верхних полок кухни могла заваляться пачка печенюшек, не задумываясь, полезла за ними.

Для этого поставила высокий табурет к кухонному пеналу, взобралась на него и только потом начала открывать дверку верхней полки, потянув ее на себя. Вот только не рассчитала и отклонилась назад слишком резко, табурет подо мной пошатнулся, и я, потеряв равновесие, начала падать назад.

В последний момент попыталась ухватиться за дверцу, пальцы скользнули по гладкой поверхности, что не спасло меня от падения. Руки уже хватали воздух, а я падала спиной назад. В мыслях уже готовилась к жесткому приземлению, благодарила небеса, что кухня большая, а я маленькая в длину, и надеялась, что это позволит не удариться головой об стол, и тогда, возможно, я не сверну себе шею.

Всё это произошло мгновенно, мысли пронеслись в голове со скоростью света.

Но вместо жесткого пола я приземлилась в объятия невесть откуда взявшегося гостя.

Меня поймали на лету и крепко прижали к широкой груди. Стук чьего сердца был громче, я так и не поняла. Да, если честно, и неважно это было, я снова вдыхала этот неповторимый мужской запах – терпкий, немного резковатый, древесный с нотками табака и чего-то ещё.

Постепенно стук в ушах стих, и окружающий мир снова начал принимать четкие очертания. Меня посадили на второй табурет – тот, что у стены, и я благополучно нашла в ней опору.

А моя «каменная стена» поднял табуретку, поставил её к столу и, нет, не сел рядом, а вернулся в коридор, ведущий в кухню, и поднял с пола брошенные там два пакета с эмблемой элитного продуктового магазина, что недавно открылся в соседнем доме. Да, пока я жила в элитном районе столицы, но сама в этом магазине не закупалась, он был ближе всех, но очень дорогой.

– Кто мне говорил: «Я могу о себе позаботиться»? – сказал Антон и, ставя пакеты с продуктами на стол, чтобы морально добить меня окончательно, добавил, цитируя мои же слова: – «В следующий раз, если окажетесь случайным свидетелем, не надо меня спасать».

(Интересно, у него на всё такая хорошая память или только на глупости, сказанные слишком самоуверенными училками?)

– На слова, сказанные одной слишком самоуверенной секси-училкой, – ответил мне Бандерос.

– Я что, сказала это вслух? – теряясь, прошептала я.

Антон оставил разбор продуктов, обошел стол, присел на табурет рядом со мной, взял мои руки в свои и начал разминать мои, как оказалось, ледяные пальцы.

– А почему они холодные? – снова шепот и снова мой, а точнее мысли вслух.

– Мира, дыши ровно, это откат от только что пережитого, шок ещё не прошел, вот тело и реагирует по-своему, – успокаивал меня Антон.

– Шок?! – переспросила я.

– Да, ты, наверное, падая, уже спрогнозировала последствия, и тело приготовилось к худшему по команде мозга, а этого не случилось, и вот в итоге откат от выброса адреналина в кровь, – спокойно объяснял мне мужчина, наверное, хорошо знакомый с адреналином.

– Да, я по молодости был любителем всего, что могло пошалить нервы, и с адреналином знаком, – ответил он с улыбкой и, предвещая мой вопрос, сказал: – Да, ты снова подумала вслух.

Мои руки вырвались из его ладоней, и машинально одна прикрыла рот, а вторая легла на живот, чтобы ещё чего не подумать вслух, в защитном жесте, убедиться, что моё маленькое чудо в безопасности. Да, это глупо, но так мне стало спокойнее.

И если моя ладонь, прикрывающая мой рот, вызвала только широкую улыбку на лице мужчины, то второй мой жест был растолкован неверно, и всё потому, что в этот момент заурчал мой желудок, напоминая причину, по которой я сейчас получаю этот самый «откат»: я голодная, желудок требует, чтобы его наполнили.

– Полностью согласен, нужно поесть, – сказал мужчина и занялся приготовлением первого из наших совместных ужинов.

Да, это был первый наш ужин, и готовил его он из того, что сам купил в ближайшем магазине. Заглянув в мой холодильник, мужчина решил вопрос по-своему, как обычно взяв всё в свои руки.

Потом были и обеды, и завтраки, и снова ужины с завтраками, и готовили их мы попеременно, хотя нет, на обеды мы обычно ходили куда-нибудь, а если ужин готовила я, то о завтраке чаще всего заботился Бандерос, кофе в его исполнении был бесподобен. Он честно признался, что это один из рецептов его сестры Марго, в квартире которой я и поселилась в итоге. А Марго была профессиональным бариста, и, наверное, это у них семейное, потому что, когда я делала всё то же самое по тому же рецепту, мой кофе был, конечно же, съедобным, но не таким божественным, как у Бандероса.