Марианна Крамм - Твоя Мари. Неубиваемая

– Вот это и называлось – давай не будем говорить об этом, – чуть улыбается Олег.

–А я и не говорю об этом… я не могу смотреть на тебя и мучиться угрызениями совести.

– Ну, а это-то здесь при чем? Ты ни в чем не виновата – ни сейчас, ни тогда, мы сто раз проговаривали. Твоей вины нет и быть не может, и уж точно ты не виновата передо мной. В конце концов, это я не смог тебя защитить, если уж на то пошло.

– О, нет, вот только не это! – я со злостью втыкаю в пепельницу почти половину сигареты и встаю. – Хватит! Я не могу выносить твою самурайскую логику в последнее время.

– И куда собралась? – спокойно интересуется он.

– Наверх. Постель разберу, пусть прогреется.

– Хорошо. Я пойду баню затоплю, пожалуй, – и все это ровным тоном, без эмоций, словно вообще ничего не происходит.

Я поднимаюсь по лестнице и вдруг понимаю, что Олегу удалось вывести меня на эмоции – хоть на какие-то, удалось пробить кокон апатии, охватывающей меня во время психоза. Все мои мысли сосредотачиваются обычно на прошлом, там, в подвале – и ни о чем другом я не могу думать, не испытываю ничего, кроме боли, страха и отвращения к самой себе. Сегодня же все иначе – я разозлилась, и такое со мной впервые.

Я стою у окна и, обхватив себя руками, смотрю во двор. День уже заметно прибавился, темнеет к девяти, так что пока вполне светло. Над крышей бани вьется дымок, Олег несет еще охапку дров, скрывается за дверью. Вокруг нас нет ни души, в другое время отсутствие людей меня бы беспокоило – осознание того, что на всей улице никого больше нет, как-то нервирует. Но сегодня я даже рада этому – никаких посторонних звуков. Тишина плотная, только изредка слышен странный скрипящий звук, издаваемый какой-то птицей. В комнате уже жарко – камин примыкает к стене, небольшое помещение нагревается довольно быстро. Снимаю толстовку, остаюсь в футболке, на которой – «кровавая лисичка» – японская кицунэ на горе поверженных ею врагов. Олег всегда смеется, что в моем случае это дымятся тела тех, кому я оказалась не по зубам. Но тогда логично было бы над моей головой изобразить коршуна с огромными когтями, впивающимися в меня каждый апрель, будь он неладен…

– Мари, спускайся, – зовет Олег снизу, и я понимаю, что опять задумалась и пропустила момент, когда он вернулся. – Ты в баню пойдешь со мной?

В баню мне нельзя, но сама мысль о том, что я останусь в доме совершенно одна, заставляет пренебречь врачебным запретом:

– Да.

– Тогда собери вещи и спускайся, я пошел.

Хлопает входная дверь. Я наскоро скидываю полотенца и белье и тоже иду в баню.

Руки Олега втягивают меня в предбанник прямо с крыльца, я даже сообразить не успеваю. Он быстро сдирает одежду с нам обоих и вталкивает меня в баню, где довольно жарко. Я хватаю ртом горячий воздух, чувствуя, как все тело покрывается испариной. Сзади плотно закрывается дверь, и я чувствую, как Олег замер на пороге.

– Что будешь делать дальше? – спрашиваю, не поворачиваясь, и он смеется:

– Запорю тебя вениками – что еще делать в бане? Будет плохо – сразу говори.

– Ты это серьезно? – я разворачиваюсь и утыкаюсь лицом в его грудь, Олег обнимает меня и поднимает голову за подбородок, заглядывая в лицо:

– Про веники? Абсолютно.

– О…

– Ты не бойся, я в полруки.

– Ты – и в полруки? – фыркаю я, обхватывая руками его талию. – Обидно слышать, господин.

Он наклоняется и как-то очень уж нежно целует меня в губы. И это вдруг мгновенно отворачивает мне голову – я чувствую слабость во всем теле и ставшие ватными ноги. Олег тоже это чувствует и продолжает, делаясь все настойчивее. Я забрасываю ногу ему на бедро, и мой Верхний, легко подхватив меня, прижимает спиной к стене и начинает медленно двигаться внутри, постепенно увеличивая темп.

– Ваниль… – выдыхает он мне в ухо. – Ты не любишь ваниль, Мари…

– Я… с тобой… все люблю… – бормочу я в такт движениям его тела.

– Конечно… ну-ка… – он ставит меня на пол, поворачивает спиной к себе. – Чуть пошире встань… вот так…

Я утыкаюсь лицом в мокрую стену, от обшивки пахнет деревом, щека скользит по ней вверх-вниз… рука Олега проникает по шее в волосы, наклоняет голову…

– А ты действительно ваниль не воспринимаешь, я только теперь это понял, – тяжело дыша, Олег усаживает меня на лавку, сам наливает воду в таз и ставит рядом со мной.

– Почему? Вполне… – я не вру, с ним я ваниль воспринимаю почти так же, как экшн.

– Нет, Мари, ты в ванили совсем не такая, как в Теме.