Мари Мур - Мир Аматорио. Соблазн

– Мисс, стойте!

Я оборачиваюсь, наблюдая, как из тени пикапа появляется высокий силуэт. Он движется в мою сторону, и на него падает свет от фонаря. Нахмурившись, я собираюсь усесться обратно в машину и достать из багажника шокер, потому что этот мужчина не вызывает доверия. На нем бежевый длинный плащ и объемная кепка, скрывающая половину лица.

– Мисс, не пугайтесь! Я репортер журнала «Автоспорт Бостон». Меня зовут Роберт Спейс.

– Что вам нужно?

– Вы бы не могли мне помочь? – он с опаской оглядывается по сторонам. – Сегодня в Бостон вернулся Десмонд, и я хотел взять у него интервью. Но меня не впустили в дом. От надежных источников мне известно, что этим вечером здесь устраивается вечеринка в честь возвращения Десмонда. Вы можете сделать с ним несколько снимков? Я заплачу сто долларов.

Мужчина говорит достаточно быстро, и мой мозг лихорадочно перебирает его слова: вечеринка – снимки – сто долларов.

– Кто такой этот ваш… Десмонд?

Услышав мой вопрос, репортер тут же меняет тон с вежливого и заискивающего на раздражающий.

– Вы здесь не работаете?

Я не собираюсь оправдываться перед ним: работаю я тут или нет. Честно говоря, мне хочется послать репортера к черту. Но, с другой стороны, сто долларов за фотки явно не будут лишними.

– Я здесь по одному важному делу, – расплывчато отвечаю я.

Кивнув, мужчина показывает на своем телефоне того, кого мне нужно сфотографировать. Я смотрю на снимок и не могу отвести взгляд.

Этот Десмонд чертовски хорош собой.

Ему около двадцати лет на вид, и он словно снялся в фильме в роли молодого Джеймса Бонда, который спас мир и теперь отдыхает на яхте. На нем белая рубашка с несколькими расстегнутыми верхними пуговицами. Черные волосы немного не достают до поджарых плеч и находятся в идеальном беспорядке, если его прическу можно так назвать. На выточенном лице выразительные скулы оттенены легкой щетиной. Добавьте к этому темные брови и порочные губы…

– Сейчас Десмонд сменил прическу. Его волосы гораздо короче, – мужской басистый голос возвращает меня в реальность.

Репортер убирает телефон и вновь напряженно смотрит по сторонам.

– Ближе к делу. Вы сможете достать для меня фото или видео с Десмондом?

– Думаю, что смогу, – задумчиво отвечаю я.

– Но мне не нужны обычные фотографии. Мне нужны провокационные скандальные снимки.

– Провокационные снимки? – переспрашиваю я. – Что это значит?

– Любые моменты, где Десмонд пьет, ругается или дерется. Учитывая его вспыльчивый характер и то, что его недавно сняли с участия в гонках, поймать удачный кадр не составит труда.

– А если Десмонд будет вести себя спокойно?

– Значит, вам нужно будет его спровоцировать на скандал, – мужчина протягивает согнутую пополам купюру. – Здесь пятьдесят долларов за десять фотографий или за видео. Еще пятьдесят вы получите после.

– То есть, мне нужно вывести из себя Десмонда и незаметно снять с ним видео или сфоткать? – уточняю я.

– Именно так. Вы согласны?

Я делаю вид, что обдумываю предложение, хотя уже все решила. Вывести из себя избалованного вспыльчивого красавчика гонщика и получить за это сто долларов?

Я уверена, что это будут самые легкие деньги в моей жизни.

– Я согласна, – после недолгого молчания произношу я и беру деньги.

Кристиана

Я слегка волнуюсь, когда подхожу к крылу для персонала. Точнее не слегка. Я переживаю до чертиков. Мое сердце колотится так сильно, что наверняка оставило синяк на ребрах, а пульс стучит бас-барабаном в висках.

Делаю глубокий вдох и нажимаю на кнопку с изображением колокольчика подрагивающим пальцем. Так, Кристи, соберись! Паника ни к чему хорошему не приведет.

Ничего не происходит, кроме едва слышного жужжания, доносившегося откуда-то сверху. Я задираю голову, наблюдая, как круглая камера совершает поворот и останавливается. Ее объектив фокусируется на мне, и через мгновение я слышу, как щелкает механизм замка. Дверь открывается, и на пороге меня встречает здоровенный охранник в темном костюме.

– Мистер Аматорио сейчас отсутствует, – сухо выдает он.

Так, первый пункт моего плана отдать по-быстрому документы боссу Даниэля с треском проваливается.

– И когда он вернется? – спрашиваю я, прочистив горло.

Охранник смотрит на меня взглядом, в котором явно читается «а я-то, твою мать, откуда это знаю?»

– Мистер Аматорио не отчитывается перед работниками, – устало отвечает он. – Он велел, чтобы вы отдали документы Десмонду.