Мэри Лэй - В ожидании измены

‒ Милая, я никогда не перестану спрашивать, что ты здесь делаешь, ‒ сказала миссис Уилсон, одна из любимых постояльцев Кристины.

Это была небольшого роста седовласая старушка с уже потускневшими голубыми глазами и доброй улыбкой. В молодости она фотографировалась для каталогов одежды и часто вместе с Кристиной пересматривала эти снимки. Девушка любовалась эффектной блондинкой со страниц журналов и размышляла, как жестока старость.

‒ Я взбиваю вам подушки, миссис Уилсон. Вы же сами говорили, что вам не нравится, как это делает Мили, и после вам снятся кошмары, ‒ улыбнулась Кристина.

‒ Не старайся меня заговорить, деточка, ты поняла, что я имею в виду, ‒ заворчала женщина, ‒ ты еще такая молодая, а гробишь свою жизнь, подставляя утки и намыливая дряблые телеса.

‒ С вами я не делаю ни того, ни другого, а лишь веду интересные беседы.

‒ До поры, до времени, милая, с возрастом все становятся беспомощными.

Кристина перестелила постель, взбила подушки и похлопала ладонью по одеялу, приглашая миссис Уилсон лечь обратно. Старушке тяжело давались движения, поэтому девушка помогла ей забраться на кровать.

‒ Насколько я помню, твой муж работает в крупной компании. Разве его зарплаты не хватает на двоих? – продолжила разговор женщина.

‒ Он работает маркетологом, а не директором, и я не хочу сидеть дома, мне нравится моя работа, ‒ честно призналась Кристина.

Старушка лишь недоверчиво покачала головой, она не представляла, как может нравиться заниматься таким неблагодарным низкооплачиваемым трудом. Это насколько нужно себя ненавидеть. Через день миссис Уилсон заводила эту тему, желая, в конце концов, убедить Кристину поменять работу. Пусть она и будет скучать по великодушной медсестре, но одновременно порадуется, что девушка даст своей жизни второй шанс.

‒ Был у меня один маркетолог, ‒ мечтательно произнесла женщина, и Кристина присела на кресло, чтобы послушать очередную увлекательную историю любви.

Миссис Уилсон отличалась влюбчивостью, в ее прошлом было очень много мужчин самых разных профессий, национальной и возрастов. Кристину восхищали истории бывшей роковой красавицы, ведь в ее жизни был всего один мужчина, до недавнего времени.

Возвращение домой после работы для Кристины всегда сопровождалось неприятными ощущениями. Порой она даже задерживалась в пансионе, чтобы оттянуть эти чувства, пусть и на короткий срок.

Итан замечал отсутствие жены только в том случае, если для него не был заблаговременно оставлен ужин. Мужчина трепетно относился только к одному в своей жизни ‒ к еде. Итан демонстративно выплевывал еду, если считал продукты непригодными. Они для него становились такими уже на следующий день.

‒ Картошка в супе развалилась, а мясо вязкое, словно резина, ‒ бурчал мужчина.

Иногда Кристина замечала усиление привередливости мужа в момент их ссор. Итану не нравилась абсолютно любая пища, даже приготовленная с особым трудом. Девушка считала, что таким образом благоверный наказывает ее, принуждая готовить заново.

‒ Где ты была? Мне пришлось заказывать пиццу, ‒ строго спросил Итан, как только Кристина переступила порог дома.

‒ Попросили задержаться на работе, ‒ соврала женщина, снимая неудобную обувь, натирающую ноги. Она могла позволить себе другие туфли, но носила эти.

Еще днем Кристина не могла вспомнить, приготовила ужин для мужа или ей придется выслушать очередной скандал. Психолог на сеансе объяснил ее кратковременную память тем, что женщина намеренно пытается нарваться на конфликт лишь бы продолжать играть роль жертвы, отведенную в детстве.

‒ Я могу испечь тыквенный десерт, ‒ предложила Кристина не в силах противостоять мужу.

Родители не воспитали в девушке ни капли агрессии, зато Итан на девяносто процентов состоял из нее.

‒ Испеки, ‒ коротко бросил любитель поесть.

Кристина с облегчением поплелась на кухню, именно там обычно исчерпывалось большинство конфликтов. Итан также успокоился и уселся смотреть регби. Спорт интересовал его больше, чем собственная жена. Ларсоны мало разговаривали, но много ругались. Даже в их молчание было что-то угнетающее.

Кристина проживала в такой атмосфере больше семи лет. Попыток уйти от мужа было масса, но все они заканчивались на мысли, обостряющейся во время бытовой ругани, но дальше идеи не следовало никаких действий.

‒ Вполне съедобно, ‒ похвалил Итан кулинарный шедевр жены.

Пока мужчина уплетал пирог и пялился в телевизор, наступило любимое время Кристины. Устроившись в кресле-качалке, девушка углубилась в книжный мир, где герои живут еще хуже, чем она.