Мэри Лэй - В ожидании измены

– Иногда подобное спасает брак, – попыталась приободрить мудростью женщина.

– Наш брак ничего не спасет, мам. Я не знаю, где найти силы, чтобы от него уйти, – призналась Кристина, еле сдерживая слезы.

Девушку поражало отношение матери к сложившейся ситуации. Она словно не желала дочери счастья, раз призывала терпеть унижения и отсутствие любви.

– Тебя никто не заставлял выходить за него замуж, Кристина. Сначала я призывала на этот брак из-за обстоятельств, но потом все изменилось. Теперь ответственность только на тебе, – парировала Тереза, увидев непривычный гнев у своего чада.

– Каждый может совершить ошибку, – вздохнула девушка уже спокойнее.

– Брак – это святое. Раз ты вступила в него осознанно, будь добра сохранять его до конца, – строго отчеканила мать.

– То же самое ты делаешь с отцом? Сохраняешь брак? – поразилась Кристина услышанной истине.

Тереза сжала губы и воздержалась от ответа. Вместо этого женщина углубилась в бытовые дела, сделав вид, что разговора не существовало и вовсе.

Кристина вышла во двор, а после добралась до конюшен. Обхватив голову любимого животного, она дала волю слезам, почувствовав себя на долю секунды в безопасности рядом с этими стойкими и непоколебимыми друзьями детства.

В итоге Герман оказался отчасти прав, догадавшись, что в семье Кристины не все так гладко. Мама всю жизнь прожила с мужчиной, к которому уже ничего не испытывала, призывая дочь своим примером на такой же поступок. Но это нельзя принять за источник травмы, было в прошлом Кристины что-то другое.

Итан объявил о командировке еще в начале недели, и они вместе с Кристиной с нетерпением считали, сколько дней осталось до этого события, правда, не подавая виду. Каждый из супругов преследовал свои цели: Кристина хотела вздохнуть полной грудью в отсутствии вечно недовольного мужа, а Итан мечтал уткнуться в чужую грудь внушительных размеров.

Кристина догадывалась об изменах мужчины и уже сбилась со счета, какая предстояла на этот раз. Ей давно не было больно или обидно, скорее, мрак поглотил всю эту феерию переживаний, заменив на отреченное безразличие.

Кристина не всегда так легко относилась к любовницам мужа. В памяти навечно останется вечер, когда Итан признался в первой измене.

– Я повелся на ее внешность, – начал свои оправдания супруг, – она была такой хорошенькой, и я даже не подумал, что может оказаться пустышкой внутри, – продолжал свою речь Итан, заметив непрекращающиеся слезы Кристины.

– А если бы оказалась не пустышкой? – отчаянно спросил супруга.

– В том то и дело, я понял, все кроме тебя – пустышки! – нашелся Итан.

В то время Кристина еще поддавалась убеждениям мужа, в ее памяти еще не стерся образ романтичного Итана из их первого лета.

Мужчина резко стал ласков, нежен и заботлив с супругой, хоть уже долгое время не уделял ей и крупицы внимания. Любая девушка способна податься на подобные ухаживания, тем более та, кто считает себя не достойной любви.

Спустя некоторое время Итан вернулся в привычное состояние хмурого и недовольного жизнью, пропадая вечерами на работе. Обиды в душе Кристины не затихали ни на минуту, скорее, она жила в ожидании новой измены и боли. Поступок Итана был сродни тому, как собака вымажется в дерьме, и сколько ее не мой, запах все равно продолжает отвратительным благовонием витать в воздухе. Для Кристины муж последние годы оставался той самой собакой, которая по уши в дерьме, но при любом удобном случае скалит зубы и кусает.

Именно поэтому женщина с таким счастьем на сердце возвращалась домой, зная, что муж отсутствует, и каким же разочарованием было увидеть его восседающим перед телевизором в привычной позе.

– Командировку отменили, – буркнул Итан, предвещая расспросы жены.

Оба супруга негласно выразили разочарование из-за сложившейся ситуации, только Итан излучал еще и раздражение вперемешку с гневом.

– Тебе еды не осталось, я себе разогрел вчерашнее, – произнес он это так, словно оставил голодным себя, а не Кристину.

Женщина соврала, что не голодна, и без сил опустилась на пуфик рядом с супругом. Присутствие в доме этого мужчины отяжеляло ее разум куда больше, чем долгий рабочий день. Итан тем временем приступил к поглощению панини. Откусывая мясо и лепешку с одной стороны, он провоцировал соус на другой к побегу, не замечая, как тот падает на штаны. Жадно пережевывая содержимое бутерброда, мужчина немного успокоил свой гнев и просиял. В эти минуты он был похож на обезьяну, а не на человека.