Кристина Азимут: Любовь на спор. Дилогия

Мужчина опустился на стул напротив и протянул руку.

— Константин.

Я снова подняла на него взгляд, сообразив, что со мной знакомятся, и с секундной заминкой осторожно коснулась его пальцев.

— Виктория.

Не сводя с меня завораживающих глаз, Константин вдруг мягко сжал мою ладонь и поднес к губам, коснувшись тыльной стороны. Я мысленно ахнула и едва не выдернула руку от неожиданности — к такому точно оказалась не готова, я вообще не слишком любила, когда нарушали мое личное пространство без моего на то дозволения. На удивление, прикосновение к его пальцам оказалось приятным. Твердые, слегка шершавые, теплые. Губы — по контрасту мягкие, горячие. Они скользнули по коже, оставив на ней россыпь щекочущих мурашек, и дыхание вдруг прервалось на несколько мгновений. Я почему-то смутилась от такого знака внимания, ощутив на щеках тепло, а Константин, словно и не заметив моего замешательства, еще и легонько погладил пальцы.

— Победа, значит? — обронил он, не став удерживать мою руку, когда я поспешно вытащила ее, борясь с желанием спрятать под стол.

— Ну, да, — я кивнула, испытывая странные чувства.

С одной стороны, настороженность никуда не пропала, заставляя держаться начеку, с другой… Ну кому будет неприятно, когда красивый незнакомец целует ручку в наш век невоспитанных и по большей части инфантильных мужчин, забывших даже, как это — уступать место даме и открывать перед ней дверь?

— И почему же девушка с таким красивым именем и лицом грустит? — огорошил Константин следующим вопросом.

Так, не поняла. Со мной флиртуют? Женская сущность во мне встрепенулась и внимательнее присмотрелась к новому знакомому. Последний раз мужчину я к себе допустила полгода назад, всего на несколько встреч, а потом предпочла исчезнуть, как всегда. Привязанности мне не нужны, ни безответные, ни ответные тем более. Дернула плечом, подбирая нейтральный ответ на вопрос. Ну не сообщать же, что сегодня уже два года, как я развелась, и хотя вроде все отболело и отгорело, все равно… Грустно, да.

— Просто немного устала после рабочего дня, — обтекаемо ответила, сделав глоток кофе.

— Тогда позвольте, я возьму на себя смелость поднять вам настроение, — предложил Константин. — Просто мне показалось, улыбка пойдет вам больше.

К собственному удивлению, я негромко рассмеялась, откинувшись на спинку. Комплименты, мягкая настойчивость — а Константин умел заинтересовать без пошлых приставаний и грубого напора. Что ж, вечер в самом деле обещает пройти в приятной компании.

— Ну вот, у меня уже получается, вы повеселели, — удовлетворенно отозвался он, и на его лице появилась довольная улыбка.

Чертовски обаятельная, надо признать. Мне стоило некоторых трудов не смотреть прямо на его лицо, а ограничиваться взглядами искоса. Непринужденный разговор завязался сам собой, я в самом деле отвлеклась, и грусть ушла, затаилась в глубине души до следующего приступа. Константин оказался интересным собеседником, не пытался выяснить, замужем ли я, или есть ли друг, ну и вообще личные вопросы обходил стороной. Как всегда, беседа крутилась вокруг фильмов, интересов, книг и прочих неопасных тем. За руки тоже не хватал, что мне понравилось. Время пролетело незаметно, и когда я спохватилась, посмотрев на часы, стрелки приближались к одиннадцати.

— Ох, мне пора, — с некоторым сожалением произнесла, подавив вздох. — Завтра на работу…

— Я могу отвезти тебя, — предложил негромко Костя — мы легко перешли на "ты", — если захочешь, конечно, и куда захочешь, — добавил он с вполне понятным намеком.

Я замолчала, не в силах отвести глаз от его спокойного лица и пристального взгляда. Однако. Снова он сбил меня с толку откровенным предложением, сделанным так, что звучало не пошло и не грубо. Если захочу… Да черт возьми, почему нет. Я давно не девочка, чтобы сохранять видимость скромности и придерживаться правила "секс только после третьего свидания". Тем более, Константин не вызывал неприязни, и наверняка в постели очень даже ничего. Откуда такая уверенность в этом? Потому что в отличие от других красивых мужиков, пытавшихся меня откровенно снять, он не рисовался, не выпячивал свою исключительность и не убеждал, что покажет мне небо в алмазах. Он… ненавязчиво дал понять, что я интересую его, как женщина, но право принятия решения в этом щекотливом вопросе он оставляет мне. Отодвинув пустую чашку, я откинулась на спинку стула и так же спокойно ответила: