Ирина Смирнова - Кот под кринолином [СИ]

— Я примерная жена и королева, — невесело усмехнулась Айриш, снова непроизвольно протягивая руку к моим мокрым локонам. — Я должна родить наследника. Больше Его Величеству ничего не требуется, и мои чувства ему не нужны.

Если честно, я выдохнул с облегчением. Возможно, это даже мне на руку, ведь беременные женщины намного чувствительнее.

— Мне жаль, миледи, что вам приходится идти на такие жертвы. Еще больше жаль оттого, что я ничем не могу вам помочь. Не в моих силах спорить с Его Величеством, — как бы невзначай рука начала поглаживать тоненькую лодыжку, и я с удовольствием заметил в глазах королевы легкую поволоку желания.

— Ах, ты маленький негодник, — засмеялась она и, словно бы случайно, чуть колыхнула подолом, отчего голубое кружево соскользнуло и открыло еще пару дюймов стройной ножки. — Мне кажется, или я сейчас вижу в твоих глазах далеко не жалость?

— Грешен, моя королева, — я уже не скрываясь приподнял кринолин, нежно целуя открывшуюся коленку. — Ваше присутствие порой лишает меня здравого смысла.

Мои руки плавно перекочевали на бедра, поглаживая медленно, но настойчиво. Я немного опустил голову, ныряя под кринолин и скрываясь от глаз Её Величества под ворохом кружевных юбок.

— Испорченный котенок, — шепнула королева, откидываясь на спинку кресла. — Я уже говорила… — Её дыхание вдруг сбилось, она облизнула пересохшие губы. — Что никто до тебя не смел покушаться на королевские юбки? — по телу девушки прошла волна дрожи.

Я ненадолго приподнял своё укрытие, отстраняясь. Сверху послышался недовольный стон. Неспешно, изводя своей неторопливостью, взглянул на королеву снизу вверх.

— Моя леди действительно хочет, чтоб мой рот, — тут я нагло провел языком по губам, слизывая её сок, — был занят именно разговором? Королева низко и чувственно засмеялась.

— Действительно, лучше займи его… делом! — мягко, с придыханием ответила она, а её вторая нога, с которой девушка уже скинула парчовую туфельку, легонько погладила меня по бедру.

Вновь ныряя под юбки, я довольно усмехнулся: девочка учится очень быстро. Непонятно, как король мог быть настолько слеп, что не заметил её темперамента. Всё-таки кошка — она кошка и есть.

Мои размышления не мешали заниматься достаточно привычным и, что греха таить, приятным занятием. Очень скоро королева была практически опрокинута на кресло, а её ножки то и дело вздрагивали у меня на плечах. Кринолин жалобно потрескивал, напоминая о том, что для таких ситуаций не предназначен. Айриш наконец расстегнула несколько крючков и сбросила неудобную конструкцию, которая мешала нам обоим.

И теперь сладко постанывала, запустив пальцы мне в волосы, тонула в облаке кружев и вожделения, извивалась и закусывала губы, горячо шепча моё имя.

Я с усилием подавил желание скинуть её руку — нельзя. Но как же бесит эта привычка большинства дам. До сих пор с ужасом вспоминаю, как у некоторых под конец в руках оставался клок моих волос.

Привстав, задрал ножки королевы чуть выше, потерся щекой о гладкую кожу бедра, пощекотал носом ямку на сгибе. Фух, отпустила! Так-то лучше, можно не бояться головной боли впоследствии.

Поцеловав напоследок стройные лодыжки, я снова опустился на колени и целиком отдался ланьету. Прошелся языком сначала по большим, затем по малым и более чувствительным губам. Язык на пределе влажности, мягкий, чувствительный, человеческий. Невольно вспомнил, как однажды нечаянно применил частичную трансформацию и лизнул кошачьим. Ой, крику-то было. И спина потом болела долго.

Ещё несколько быстрых, настойчивых круговых движений, и тело девушки содрогается в оргазме. Её руки при этом не привычно впиваются в волосы, а остаются нежными, и все её тело тянется навстречу… Словно она даже на пике удовольствия помнит обо мне, но как ответить, ещё не понимает. Всё-таки Айриш действительно еще неопытна, но в ней уже горит огонь истинной кошачьей страсти.

Финальный крик утонул в раскате грома, словно расколовшем небо, и за окном торжествующе рухнул на землю мощный ливень.

Аириш.

Почти весь понедельник я металась по комнате из угла в угол, и мои чувства точно так же метались внутри меня от ненависти к странному предвкушению.

Котенок настолько изменил меня всего за несколько дней, столькому научил, что я теперь была зла на мужа в тысячи, нет, в миллионы раз больше, чем прежде!

Ну не верю я, что он не знал, как доставить мне удовольствие. Знал и вполне мог научить меня, неопытную девчонку. Но… не захотел.