Ольга Олие - Начать заново [СИ]

Скептически осмотрев мою загипсованную тушку, он поинтересовался:

— И вот как таким, как ты, мог заинтересоваться такой самец? — при этом он мечтательно прикрыл глаза, вспоминая о чем-то только одному ему известном.

— Ты о чем? Какой самец? — а вот это действительно интересная новость. Это что же за уникум такой мной заинтересовался? Мне стало жутко интересно. Но тут Грэйд, подхватив меня под локоть, собрался увести от этого зазнайки. Я упирался всеми конечностями. — Грэйд, подожди, я хочу узнать, что за альфа мной интересовался.

— Слушай ты его больше, он тебе наговорит, — зыркнул друг в сторону омеги. Тот весь сжался. Я в последнюю минуту успел перехватить этот взгляд друга. Он был мне знаком: «Скажешь хоть слово — убью!» Тот, естественно, весь сжался и…не произнес больше ни слова.

Зато я решил подвергнуть своего друга допросу с пристрастием. Так как прекрасно видел, что он знает много больше, чем говорит. Поэтому мне пришлось ему дать меня увести, но при этом строя каверзные планы о том, как же мне разговорить этого Марата Казея. Но как я ни старался, тот упорно продолжал молчать, как партизан на допросе.

День прошел быстро, я даже опомниться не успел, как пора было идти домой. Пройтись мы решили пешком, так как погода была отличная, мне хотелось подышать свежим воздухом. Проходя по парку, я заметил скамейку, стоящую под раскидистой ивой. На нее-то и потянул Грэйда. Что-то я подустал немного. Мы сидели, наслаждались покоем и умиротворением, никого не трогали, пока мой взгляд не наткнулся на типа, направляющегося к нам. Вот только его здесь не хватало. Но, вопреки доводам разума, сердце-предатель забилось быстрее.

Подойдя ближе, он окинул взглядом и меня, и Грэйда. После чего, как фокусник, вытащив руки из-за спины, протянул мне коробку конфет. Встав, я протянул за ними руку. Вот только немного не рассчитал, задев лицо альфы, так как сильно резко протянул к нему руку. Тот, вскрикнув, отшатнулся и чуть не упал. Я, как добрый самаритянин, решил его поддержать, и снова немного забыв о гипсе, на этот раз на ноге, наступил на него…совершенно случайно. Я не хотел, правда.

Но на меня почему-то посмотрели, как на врага народа. Развернувшись, он собрался уходить, зло скривив губы. Но я, глянув на коробку, где была нарисована клубника, ага, значит с клубничной начинкой, а это не есть хорошо, окликнул его:

— Эй! Как там тебя, господин доктор! — он обернулся, его глаза уже было в предвкушении зыркнули на меня, но я его немного обломал. — Конфеты забери. Аллергия у меня на клубнику. Становлюсь весь в крапинку. Так что… — разведя руки в стороны, правда получилось это не очень хорошо, закончил, — ешь их сам.

Он выхватил коробку, с яростью зашвырнул ее в близлежащую мусорку и, больше не оглядываясь, направился прочь. А друг, слегка толкнув меня в плечо, расхохотался и спросил:

— И конечно попытки покалечить этого типа вышли совершенно случайно? — я постарался вложить в свой взгляд максимум невинности и произнес:

— Конечно. А ты разве мог подумать по-другому? Это правда вышло случайно. Но…синяки украшают мужчину. Вот и пусть походит с ними. Может перестанет меня преследовать.

На это Грэйд только с сомнением покачал головой, но ничего не сказал, предпочитая наблюдать со стороны, не вмешиваясь. Я был этому рад, так как нравоучений друга я бы просто не вынес. И он это понимал. Потому и говорить ничего не стал. Вот только по его глазам я успел заметить, что и он что-то замыслил. Не нравится мне его взгляд. Ой, как не нравится.

Посидев еще немного, решили пойти перекусить в близлежащее кафе. Стоило нам туда войти, как я заметил того самого альфу, сидящего за столиком, а около него крутился омега, которого я прекрасно узнал. Это известная модель. Он всячески пытался лебезить перед этим самцом, что вызвало у меня недоумение, не таким я его себе представлял, а вот альфа вообще никак не реагировал. И это тоже несказанно удивило, так как этого парня хотели все. Он был слишком красив, слишком уверен в себе, слишком недоступен, в общем одни сплошные «слишком». Поэтому-то эта сцена удивила и поразила.

И тут доктор, презрительно взглянув на омегу, вдруг перевел взгляд на меня. На его лице появился хищный оскал. Он резко встал, оттолкнул от себя эту модель, подошел к нам с другом, обнял меня за талию, прижал к себе и, победоносно глядя на этого парня, произнес:

— Велит! Я тебе говорил не раз. Все! Между нами все кончено! Я не прощаю предательства, поэтому, пока только прошу, оставь меня в покое. Тем более, у меня уже есть тот, кто мне дорог. И это не ты! — от его тирады завис даже я, не говоря уже о Грэйде и этом юноше. Мы стояли в ступоре, и никто не мог выдавить из себя ни слова.