Марина Весенняя - Обещанная

Центр Москвы мы покинули без проблем, в своей квартире я оказалась через тридцать пять минут после выхода из клуба. Дома никто не встречал. Я даже кошку побаивалась заводить, решив, что со своим бешеным ритмом жизни обязательно буду забывать ее кормить. Вещи из сумки закинула сразу в стирку. Деньги за вечер, чуть больше восьмидесяти тысяч, спрятала в копилку. Надо будет завтра с утра в банк сходить, перевести предкам на расходы. И еще чуть закрыть платежи по ипотеке. Еще бы несколько таких красивых и щедрых дураков, и выйду из этой банковской кабалы.

Ничего, я не жалуюсь на самом деле. Зарплата в месяц у меня выходит и так отличная, так что ипотеки-то, считай, и нет. И родителям помогаю. Вон, полгода назад даже отцу машину подарила, а то он со своей «девяткой» уже всех извел. Еще лет десять назад.

Я включила воду, чтобы прогреть душ, кроссовки сняла в коридоре, еще при входе. Посмотрела на себя в зеркало и поняла, что забыла в клубе отстегнуть накладные волосы. Многие девочки предпочитают волосы наращивать, чтобы шевелюра была как можно пышнее, но мне себя жалко. Я вообще стараюсь относиться к своему телу как к храму. Особенно видя, как профессия со временем негативно отражается на молодом теле. Даже закрывая глаза на профессиональные травмы от пилона и на неудобную обувь. Вы только представьте себе: постоянные наращивания ногтей и волос, море алкоголя (да, да, если клиенты угощают, отказываться же нельзя. Я в начале карьеры вообще думала, что сопьюсь). А потом попытки вернуть былую красоту на столе у пластических хирургов и косметологов. Сиськи, губы, попы… Все лишнее откачать, кожу натянуть, силиконом наполнить. Только вот сомнительная это красота, как по мне. Я держусь, потому что смогла выбить себе особые условия. Но даже при моих поблажках, сколько я еще буду оставаться в тренде? Все-таки мне уже двадцать пять. Практически старуха в наших кругах. Я всегда понимала, что не буду стриптизершей долго. Так, заработать на квартиру, поддержать родителей, отложить денег на несколько лет скромной жизни, а потом уже и по специальности идти работать. Диплом же я зачем-то получала?

Может быть, уеду в Германию, встречу высокого голубоглазого немца, выйду замуж, нарожаю деток. Эх, мечты, мечты.

В дверь позвонили. Вот это странно, я никого не ждала. Подошла посмотреть в глазок.

Батюшки, да там красавчик с шестого столика стоит! Черт, с букетом роз и конфетами… Вот же не везет-то. Как знала, как чувствовала.

Снова звонок, и глухое:

– Открывай, я знаю, ты там.

– Маньяк, – отвечаю я, убеждаясь, что все замки заперты. На случай таких визитов рядом с дверью стоит металлическая бита. – Проваливай. Я полицию вызову!

– Я не уйду, – пригрозил красавчик. – Лучше по-хорошему открой.

Дебил, честное слово. Дверь металлическая, как будто он сможет с ней что-то сделать. Но тем не менее биту я на всякий случай взяла в руки, отправляясь в комнату, чтобы взять телефон и вызвать полицию. И Виталика заодно. Хоть кто-то да наваляет этому озабоченному придурку.

Взяла телефон, набрала сначала Виталика, развернулась посмотреть на дверь. В коридоре стоял он . Я даже телефон выронила. Это в каком состоянии надо находиться, чтобы, проверяя замки на двери, случайно их открыть, впуская маньяка в квартиру?

Парень бросил цветы и конфеты на пол, вытянул в мою сторону руку, растопырив пальцы. И замер. На секунду мне показалось, что я увидела слабую вспышку света из ладони. Наверное, пора в отпуск идти, переработала. В глазах мутнело, голова начала кружиться. Странная у меня реакция на стрессовую ситуацию. А этот псих стоит передо мной, сверлит глазами и что-то бубнит себе под нос. Надо заканчивать этот цирк. Взмахнула битой и ударила его.

– А-а-а-а-а! – раздался крик на всю квартиру. Псих схватился за свою ладонь, прижимая ее к телу. – Ты мне руку сломала!

– Я тебе сейчас еще и череп проломлю! – Да, бита в руках определенно добавляет уверенности в себе. – Ты ко мне в квартиру вломился! Пошел вон отсюда.

– Я все понять не могу, почему не действует? – обратился сам к себе парень. Может, он наркоман? Обдолбался чем-то, теперь не понимает ничего? Зато наркоманы вроде пугливые. Сделала шаг к нему, еще раз замахиваясь для удара.

Красавчик махнул рукой, даже не прикоснувшись ко мне. А я почувствовала, как невидимая волна бьет меня в грудь, отрывая от земли. И я лечу. Все вокруг начинает двигаться, словно при замедленной съемке.

Я вижу, что картина на стене висит чуть криво, бита из руки не спеша падает на пол, я задеваю край дивана босыми ногами, перелетая его. Начинаю опускаться на стеклянный журнальный столик с металлическим основанием. Успеваю зажмуриться, хотя как мне это может помочь? Руки тоже бесполезно рассекают воздух в полете. Первой стекла касается моя спина. Я слышу громкий треск. Тупая боль. Ощущаю мгновение, прежде чем стекло начинает осыпаться вниз под тяжестью моего тела. Вслед за спиной ударяется голова, на самом стыке с шеей, только уже не о стекло, а о металлический край стола. Резкая боль, в ушах оглушительный хруст. Сначала такое чувство, что голова просто взорвалась, а потом холодное онемение распространяется по телу. Я вижу потолок и спинку своего бирюзового дивана, через который только что перелетела. Понимаю, что уже лежу на полу и что шея вывернута абсолютно неестественно, но ничего больше не чувствую. Только как теплая кровь стекает по коже.