Елена Стриж - Что там?

— Загадала? — спросила Вера у Светы.

— Постой, постой, сейчас… Да, я готова.

— Ну, на счет три.

Все замерли и чуть наклонились вперед. Теперь все взоры были устремлены в темные воды реки.

— Раз! Два!

В это время подул ветерок, и короткий подол Вериного платья раздулся, оголив ее розовую попку. Никто этого не увидел, все смотрели вниз.

— Три!

Полетели монетки. Они тихо шлепались о воду, поднимая маленькие фонтаны темной воды. Вера покосилась в сторону, но все продолжали смотреть вниз и о чем-то перешептываться. А ветерок продолжал заигрывать с ее платьем, то прикрывая, то снова оголяя ее маленькую тайну.

Щекотка в груди то утихала, то опять начинала доставать Веру. Но ей это состояние очень нравилось, и она, смеясь, поправила платье, выпрямилась и громко закричала.

— Ура!

Через секунду кричали уже все.

Вера Степановна вернулась к реальности. Кажется, это было в прошлой жизни, так много времени прошло. Она отложила в сторону документы, что с самого утра просматривала. Прислушалась к голосам в коридоре. Уже обед, все притихли. Вера встала, подошла к двери и закрыла ее на замок.

В большом зеркале, что висело сбоку, отразилось замешательство на ее лице. Женщина подошла и уверенно расстегнула свой пиджак. Так же уверенно сняла его и еще раз посмотрела в зеркало. Сквозь светлую блузку просвечивал лифчик. Почему-то Вера не любила яркие цвета, ей незачем приманивать самцов, они сами к ней летели. Пальцы не спеша расстегнули пуговицу за пуговицей. Развела руки в стороны, лифчик цвета льна почти сливался на ее теле. Вера все так же не спеша сняла блузку, краешком губ улыбнулась и тут же, не задумываясь, расстегнула лифчик.

— Что теперь? — зачем-то спросила себя.

Но руки уже потянулись к блузке. Через минуту застегнув последнюю пуговицу и заправив ее в брюки, резко повернулась. Грудь качнулась и тут же остановилась. Опять улыбка. Вера Степановна надела пиджак, застегнула его, но после, опять расстегнув, пошла к своему столу.

Что-то в груди ныло, такое знакомое и сладкое. Она села в кресло, грудь опять качнулась, и снова улыбка. Уже ненужный лифчик лег в нижний ящик тумбочки.

— Все, — тихо сказала она себе и, встав, открыла дверь.

Мелодично зазвонил офисный телефон.

— Да.

— Вера Степановна, пришли на собеседование. Можно?

— Да, пусть проходят.

Ощущение тонкой щекотки в груди не покидало ее весь вечер. Она то улыбалась, то строго смотрела на собеседника, а те, не зная как себя вести, словно школьники перед доской, отчитывались перед ней.

«И все же, как это мило», — подумала Вера Степановна в конце дня, рассматривая свое отражение в зеркале.

— Вер, домой не идешь?

— Нет, еще посижу, все равно длинные выходные.

— Ну как знаешь, наши все ушли. Кажется, и отдел рекламы уже разбежался, и управленцы намылились.

— Ладно-ладно, беги, — женщина тут же пропала за дверью. — Татьяна, если никого нет на этаже, дверь захлопни.

— Хорошо, — донесся откуда-то издалека ее голос.

— Так, что тут у нас дальше?

Вера Степановна решила закончить сверку по фабрике и сравнить аналитический отдел с базой УВД. А еще что-то на складе готовой продукции происходит неладное, третий квартал недочет, надо попросить службу безопасности проверить. Раздался звонок.

— Кому не отдыхается? — вслух сказала она и подняла трубку.

— Здравствуйте. Скажите, я оставлял запрос на выплаты, еще не обработали?

— Вы, наверное, ошиблись, это не бухгалтерия, а отдел кадров. Там уже никого нет, звоните после праздников… И вам приятных выходных.

Вера встала, потянулась до хруста в спине, посмотрела на стопку бумаг, немного подумала и пошла заваривать себе кофе. Минут через двадцать отчет был закончен, она распечатала несколько листов и, не закрывая кабинета, пошла к боссу, которого, к сожалению, уже не было на месте.

— Это что, я одна? Ау! — на всякий случай Вера громко сказала, но никто не ответил. — Вот блин, разбежались.

Она вернулась в кабинет и тут же закрыла за собой дверь. Невероятно громкий хлопок защелки разлетелся по пустому залу. Вера замерла, ожидая ответа, может кто-то все же есть? Пролетели секунды, но тишина так и не была нарушена.

— Ну и ладно, — то ли с досадой, то ли с радостью сказала она.

Опять звонок, Вера нажала громкую связь.

— Слушаю.

— Вер, хорошо, что ты еще не убежала.

— Что случилось?

— Ничего страшного, если не трудно…