Елена Стриж - Что там?

Где-то около палатки села птица и громко зачирикала. Было слышно, как ее коготки прыгают по столику, что стоял под деревом. Она то попискивала, то опять начинала чирикать. «Нашла, наверное, крошки», — подумала женщина и мысленно вернулась к сыну.

Мальчик сидел в нерешительности. Он впервые видел свою маму такой родной и в то же время чужой. Сердце почему-то застукало словно молоток, что вбивает гвоздь. Осторожно коснулся тесемки, приподнял ее и опустил, опять сердце тук-тук. Выглянул пяточек незагорелой розовой кожи, опять тук-тук. Он осторожничал, чего-то боялся, но любопытство толкало вперед. Пальцы коснулись тесемки и медленно потянули ее на себя.

Вадим запомнил это момент на всю жизнь. В нем что-то проснулось, это было уже не любопытство, а что-то иное. И когда он смотрел на свою Ларису, то видел в ней мать, женщину-загадку, женщину-тайну, женщину, которую он любил.

«Скорей бы уж эта свадьба, как все надоело», — подумал Вадим и, взяв кипу листов со сценарием, ушел в зал читать. А девчонки в это время визжали и смеялись, шушукались и опять смеялись.

— Сперва хотела вот его выбрать, — раздетая девушка подошла к манекену, на котором было надето свадебное платье.

Гладкая ткань, на нем отсутствовали кружева, крупный рисунок цветов, они поднимались от земли к самой талии. А от груд, там, где крепилась зелено-голубая брошь, уходили за спину две ленты. Они так необычно подчеркивали грудь, словно невеста хотела улететь. За спиной ленты соединялись такой же брошью, что и на груди, а после расходились в стороны, словно широкий хвост. А между ними опять рисунок цветов.

— Красиво, — сказала Юля и обошла манекен со всех сторон. — А почему не выбрала? Ты была бы в нем бесподобна. Я такого не видела.

— Оно красивое, но какое-то простое.

— Но в этом и прелесть, нет ничего лишнего и все смотрят на тебя.

— Не искушай, я и так вся в сомнениях, — девушка вильнула своей попкой и нагнулась, чтобы лучше рассмотреть рисунок цветов. Выпрямилась, уперлась руками в бедра и, наклонив голову набок, утвердительно сказала. — Нет, оно мне не идет. Идем, — и, взяв подружку за руку, повела в другой зал.

Уже было поздно. Салон закрылся, поэтому будущая невеста могла себе позволить походить по залам и померить наряды.

— Стой, иди сюда, — позвала Юля подружку.

Платье выделялось среди остальных розовым бантом. Почему невесты выбирают белый цвет? Как символ чистоты, непорочности? Девушка обошла манекен, и рука скользнула по полупрозрачной юбке. Воздух. Вот что ощутила Юля от этого прикосновения. Платье было свободным и легким, словно пух, что вылетел из подушки и теперь медленно опускался на землю.

Она закрутилась на месте, словно уже примерила его на себя, юбка поднялась, оголив ее коленки.

— Может примеришь? — предложила Лариса.

— Нет, — спокойно ответила ей Юля.

— Давай.

— Уже и так поздно. Может потом? У нас еще будет время.

— Ладно, ты обещала. Завтра же придем, — радостно сказала девушка и пошла дальше. — Иди сюда, вот оно.

Юля поспешила за своей подружкой, которая, не стесняясь безмолвных манекенов, продолжала щеголять своей наготой. Этот салон принадлежал маминой подруге, и та позволяла им делать тут все, что им вздумается.

— Смотри, его уже подшили, — Люда присела и стала рассматривать тесьму на поясе. Маленькие серебристые цветы были разбросаны по всему платью. — Правда оно красивое?

— Ты в нем просто фея, — ответила Юля и прикоснулась к тонкой бретельке.

— Помоги.

Они, пыхтя, сняли его с манекена, тот вроде даже не возражал. Чуть покачался, попытался, правда, упасть, но Юля вовремя его подхватила. Извиваясь, словно пролезала через форточку, Лариса втиснулась в него, покрутила талию, стараясь определить ее центр. Бретельки сваливались, оголяя грудь.

— Стой смирно, — попросила ее Юля и стала застегивать на спине маленькие, не больше ноготка, пуговички.

Через пару минут все было готово.

— А тебе идет, можешь прямо вот так на свадьбу идти.

— А я так и пойду, — удовлетворенно поворачиваясь перед зеркалом, заявила Лариса.

— Я говорю без ничего, зачем оно тебе…

— Ты имеешь в виду, — и девушка задрала подол и заглянула под него.

— Ну да.

Лариса посмотрела на свое отражение в зеркале, повернулась боком, показала сама себе язык и, ухмыльнувшись, ответила:

— Нет, если мама узнает, она меня разорвет на клочки. Потерплю до вечера, а там…

— Что там? — интригующе спросила подружка.