Елена Стриж - Начало. Часть 1

— Залазь, только обувь сними, у меня тут все чисто.

Марина заглянула вниз под кровать, потрясла ее, проверяя, насколько она крепкая, обошла и, просунув голову под тюль, заулыбалась.

— Папе скажу, чтобы тоже сделал. А выдержит двоих?

— Выдержит, выдержит, деда сидел и я. Залазь.

— Ваще, ух ты, — Марина осторожно забралась на раскачивающуюся кровать. — Словно ты на море.

— Смотри, — Света ткнула рукой в потолок.

— Это что?

— Я такое видела у своей подружки дома, они привезли ее откуда-то из-за границы, называется «музыка ветра».

— Аааа… — протянула Марина. — А что она делает?

— Вот, послушай, только не болтай.

И девочки замолчали.

— Не поняла, — возмутилась Марина. — Ничего не слышу.

— Помолчи, сейчас ветерок подует и услышишь.

Они легли на спину и уставились на керамические горшочки, что были привязаны на веревках и подвешены так, чтобы чуть касаться друг друга.

— Слышала?

Марина напрягла слух, и вдруг раздался глухой стук, а после еще и еще.

— Здорово.

— Вот так лежишь, читаешь, а они тук… туки… тух…

— Да… Интересно, а если повесить кастрюлю и ложки.

— Попробуй, приду к тебе слушать.

Они весь день просидели под крышей, один раз сбегали перекусить и обратно. Лежали и мечтали, а глупые курицы кудахтали где-то там внизу.

— Ладно, я пойду, а то мамка потеряется, ругаться будет. Завтра утром прибегу. Ты когда проснешься?

— Не знаю, я тут буду спать.

— Тут?

— Ага, Ваську возьму к себе, чтобы не страшно было и фонарик.

Марина убежала, а Света еще долго лежала и слушала, как начали петь сверчки, после сходила в дом. Бабушка, правда, не хотела, чтобы внучка ночевала под крышей, но после согласилась, дав ей теплое одеяло, мол, по утрам холодно. И правда, под утро стало холодно, и Света, закутавшись в него, постаралась сладко уснуть, но не тут-то было. Сперва закричал петух, после закудахтали глупые курицы, а там уже проснулись и ласточки. Но как только пригрело солнышко, все успокоились, и Света погрузилась в свой сладкий сон.

Трудно сказать, что вообще снится. Пока ты во сне, все хорошо помнишь, но стоит открыть глаза, бах, и все испаряется. Вот почему так? Света потянулась. Под одеялом было тепло, уютно, как в берлоге у мишки, правда, она в берлоге ни разу не была, но, наверное, там уютно.

Она ощутила нежную истому, что шла откуда-то из глубины. Казалось, что летит, не то она воздушный змей, не то орел, который, расправив крылья, ловит ветер. Ее тело то поднималось, то вдруг резко опускалось. В этот момент она замирала, даже чуточку испугалась, а после опять поднималась вверх.

Сон, он такой реальный. Она открыла глаза, но тут же закрыла их и, натянув на голову одеяло, опять провалилась в свои грезы. В груди щекотало, словно кто-то водит перышком. Ночная рубашка, в которую она закуталась, вся сбилась, ладонь легла на грудь и стала ее растирать. Щекотка то проходила, то опять начинала ее домогать, но это было приятное ощущение. Пальчики коснулись двух вишенок, она уже и раньше к ним прикасалась, нравилось ощущать покалывание, переходящее в зуд, а после томление.

Света уже проснулась, слышала, как запищали птенцы. Значит, прилетела ласточка и стала их кормить. Пальчики продолжали осторожно поглаживать соски. Иногда она замирала, словно прислушиваясь к себе, и тогда на ее лице проступала улыбка. А порой, чуть надавив на них, начинала растирать, и тогда Света, тихо мурлыкая, словно превратилась в кошку, прогибалась и потягивалась до сладкой боли в суставах.

— Мммм… — промычала девочка, ощутив приятную волну, что поднималась от кончиков ног к самому горлу. — Мммм…

И вдруг совсем рядом заорал петух, прогнав остатки того сладкого состояния, из которого она не хотела выходить. Она еще немного понежилась, перевернулась на живот, а после на спину. Сон не хотел идти.

— Ладно, наверное, уже часов десять, — сказала она и потянулась за часами, что на всякий случай поставила на полку. — Что?! — был ее возмущенный возглас. Часы показывали только шесть утра. — Я спать хочу, — тут же заявила Света, упала на свою королевскую кровать и, натянув одеяло на голову, быстро стянула с себя ночнушку. — Здорово, — прошептала она, ощутив свободу от одежды.

Пальчики сами забегали по телу. Она знала его хорошо, уже успела как следует изучить.

— Ойййй… — почти пропищала Света, когда пальчик коснулся бугорка и ушел куда-то чуть глубже.

Ей нравилось свое тело, нравилось его гладить, ласкать. Ощущать себя парящей птицей, которая поднималась все выше и выше, а после устремлялась к земле. И тогда дух захватывал и, перестав дышать, она сжималась, а пальчик все продолжал и продолжал играть.