Юрий Павлов: Первая женщина

Её теребили за плечо.

Увидев, что все стоят, Дарья, решив, что собрание закончилось, встала и пошла по проходу.

В тишине звонко цокали по мраморной стяжке пола стальные подбойки на каблуках.

Только закрыв дверь, и оказавшись в коридоре, она увидела, что никто не выходит.

Хотела вернуться, но передумала и пошла к себе.

Минут через 12 заглянул Герман и спросил — Что случилось?

— Месячные! — глядя прямо в глаза, ответила она.

Он смутился и закрыл дверь.

Вечером пришли месячные.

На пять дней раньше.

Придя с работы, и переодевшись, сразу пошла в ванну и помылась под душем.

Закрутив полотенцем голову и накинув халат, зашла к Вениамину.

Он читал «Даурию».

Книги она приносила ему из библиотеки. Выбирала, то, что ей самой казалось интересным.

— Брежнев умер.

Он закивал головой.

— По радио услышал?

Он опять кивнул.

Вспомнив, что хотела постирать трико, сказала — Давай трико, постираю.

Он отложил книгу и стал снимать трико.

Она пошла к себе и сняла покрывало. Пятно подсохло, но желтизна осталась.

Снова зайдя к нему, он сидел в трусах, забрала трико.

Вениамин чувствовал, что Дарья сдерживается. Он понимал, что неприятен ей, и в то же время видел, как она менялась, когда смотрела и ласкала его член. Дожив до сорока, он не имел ни одного контакта с женщиной. Секс с Дарьей для него был из области фантазий. Но, когда фантазия стала реальностью, он вдруг понял, что даже такая женщина, может быть рабой! Рабой своей похоти! И пусть думает в себе, что это она пользует член. Вениамин знал: хуем использует Дарью он!

Замочив покрывало и трико, и размотав с головы полотенце, пошла на кухню. Разогрела ужин и позвала Вениамина. Но он не шёл.

Она крикнула — Вениамин, ужинать! — и не услышав шарканья, и начиная злиться, пошла сама.

Вениамин сидел с книгой.

— Что, особое приглашение?!

Дарья стояла над ним.

Он отложил книгу и, опираясь о спинку кровати, встал.

Покрывало сползло с него и член ткнулся Дарье между ног!

От похотливого желания, сделать это прямо сейчас, зачесалась пизда, и появился зуд в заднем проходе! Забыв, зачем пришла, взяла его за плечо и повела в ванну подмывать.

Подставив ему жопу, сама облизывала член, обильно смазывая слюной.

Дарья уже убедилась, что слюна самая эффективная смазка.

Дарьина жопа была так близко, что он мог лизать анус. Тёмный кружок ануса, словно дыша, то сжимался, то расширялся. Он высунул язык и стал лизать ложбинку и анус, пытаясь засунуть язык. И когда получилось, Дарья замерла. А потом, обхватив ягодицы, развела их и опустила жопу на его лицо. Она елозилась жопой по его носу, губам, чувствуя шершавость языка и заводилась всё сильнее и сильнее. Не в силах больше сдерживаться, подвинулась вперёд, и приподняв жопу, и рукой придерживая член, прижалась анусом к головке.

Вениамин сжимал член левой рукой и Дарья, опёршись двумя руками об пол, приподнимаясь и опускаясь, поворачиваясь, выгибаясь и прогибаясь, стала насаживаться!

Член погружался очень медленно. Сфинктер сопротивлялся противоестественному, погружение причиняло боль. Она натужилась, чтобы выдавить его из жопы и сопротивление ослабло!

И Дарья поняла!

Тужась и выгибаясь, насаживалась на член!

Когда ягодицы прижались к паху Вениамина, левой рукой попробовала потрогать член и не смогла.

Он весь был в жопе!

Она сидела, сдерживая желание выдавить член из себя, а по телу, судорогами, пробегал озноб. Запульсировала сперма, и не сдерживая стонов, и краснея от натуги, она выдавила член!

Руки и ноги дрожали, и Дарья свалилась на пол!

Очнулась от мычания Вениамина.

Он стоял над ней и весь пах у него был в крови.

Испуганно села, а он тыкал пальцем вниз — Ккккрооовь Дддддааашааа!

Дарья опустила глаза: покрывало в пятнах крови. На волосах лобка и на губах кровяные сгустки.

— «Месячные!»

Вспомнила: днём болели соски, и была ноющая боль внизу живота. Но она думала, это связано с тем, что произошло утром.

Дарья встала и, зажав промежность рукой, пошла в ванну. Ноги подкашивались, из жопы сочилась сперма. На губах блуждала улыбка блаженства.

Больше она так не экспериментировала.

Насадившись жопой, погружала в себя на десять-двенадцать сантиметров, и совершая фрикции, ласкала пальцами левой руки клитор. Откуда-то (если бы её спросили, откуда? — она не смогла бы ответить) возникали волны наслаждения и, захватывая всю её, уносили из мира реальности. Когда в кончиках пальцев появлялось покалывание, яркими вспышками сладострастия наступал оргазм!