Дмитрий Чулкин - Король идёт на Вы. Кофейная гуща

Большие гуси Инно клюют рис из плошки. Одна из рисинок – наш мир. Когда гуси Инно склюют ее, настанет конец света.

Король спал. Господь Бог смотрел на него и улыбался. Я же сидел на кухне и чистил картошку. Аня сидела рядом со мной и резала лук. И плакала.

– Твои слезы… – сказал я. – Я никогда не видел, чтобы ты плакала.

– Все девочки плаксы, – ответила Аня. – Я не исключение в этом плане.

Отец Александр встал со стула и подошел к телефизору. В руке у него был молоток. В телефизоре сидел Куваев и что-то нес в своем духе. Отец Александр посмотрел на Куваева и занес руку с молотком, приготовившись вдребезги разнести экран. Но потом раздумал. «Вот интересно, – подумал Господь Бог, глядя на это все, – ударил ли бы Куваев?»

– Я буду твоим опекуном.

– Подожди, но зачем мне вообще опекун?

– Чтобы ты не натворил чего.

– Это чего же я могу натворить?

– Ну, например, ты можешь нарушить какие-нибудь правила и умереть.

– А если я не нарушу правил, не умру?

– Умрешь.

– Так какая разница?

– Я почем знаю, меня тут поставили конкретные задачи решать, а не на абстрактные вопросы отвечать.

– Я, пожалуй, не хочу, чтобы ты был моим опекуном.

– А тебя никто не спрашивает.

– Как так, ведь это же моя жизнь. Мое тело. Ты тоже мой, если уж на то пошло.

– В том-то вся и фишка. Я твой, и поэтому я буду тебя опекать. А ты – мой. Между нами вообще очень сложно провести четкую границу.

– Но мне плохо, когда я живу так, как ты говоришь.

– Почему? Что плохого? У тебя всегда есть еда, люди тебя уважают.

– Мне скучно, меня никто не любит. И я с каждым годом люблю все меньше.

– Зачем тебе вообще кого-то любить. У тебя есть еда, твоя жизнь складывается правильно.

– Я не хочу правильно. Я хочу… Я хочу…

– Вот видишь, ты сам не знаешь, чего ты хочешь. Сейчас я составлю список, и мы с тобой вместе выберем.

Предыдущий диалог – диалог человека с собственным разумом.

В одном маленьком подмосковном городке уже который день шел дождь. Господь Бог молча смотрел как старушка Анна Павлова (1935 года рождения, трое внуков и одна внучка, все умерли) тащит через лужу тележку с тем, что выбросили другие люди, посчитав мусором. Нынче он смотрел глазами молодой девушки.

«Хорошо, – подумал Господь. – Я сейчас не очень занят, так что пойдем поможем бабушке».

Девушка собрала кое-какой еды и немного медных денег, вышла под дождь на улицу и протянула все это старушке. Старушка пыталась целовать руки молодой девушке.

Господь Бог не выдержал и заплакал.

Один слон шел по Африке и рассказывал всем о своих ощущениях.

Снусмумрик и дьявол сидели на берегу Москвы-реки. Снусмумрик держал в руках удочку с леской, но без крючка и что-то тихонько мурлыкал себе под нос. Дьявол протянул Снусмумрику чашку с кофе и сказал поучающе:

– Человек рожден для преодоления границ. Ты видишь границу, ты должен к ней подойти и посмотреть, что за ней. Если нравится тебе то, что там, ты ДОЛЖЕН переступить границу.

Снусмумрик улыбнулся дьяволу и тихонько покачал головой.

Дьявол отхлебнул кофе и продолжил:

– Свобода – это главная человеческая ценность, с этим-то ты должен согласиться.

Снусмумрик озадаченно посмотрел на дьявола, отхлебнул из предложенной чашки и продолжил смотреть на прыгающий в воде поплавок. «Честное слово, – подумал Снусмумрик, – если бы на моей удочке был крючок, я бы подумал, что поймал первую в своей жизни рыбу».

Дьявол заметил, что поплавок прыгает, выхватил у Снусмумрика удочку и выдернул леску из воды.

К концу лески водорослями было примотано бриллиантовое ожерелье. Дьявол аккуратно снял ожерелье с лески и протянул Снусмумрику. Тот засмеялся, чуть-чуть полюбовался на ожерелье и выкинул его обратно в воду.

Дьявол только устало развел руками…

Я дал тебе мотор, но ты не улетел.

Зачем тебе душа,

вокруг так много тел?

Алексей Алексеевич снял наушники, пошел к себе в кабинет и стал есть булочку. Крошки застревали у него в бороде, но это не делало его менее гордым и независимым.

Стивен Фингал улыбается редко, но метко.

На храме Казанской Божьей Матери в деревне Поречье молнией сбило крест… Таджики-мусульмане стали устанавливать его заново. Старушка шла мимо церкви и по привычке перекрестилась. Увидев, что там не крест, а таджики, старушка плюнула и пошла дальше.