Яна Егорова - Случайный лектор

Раздраженно поднялась на третий ряд и, громко хлопнув папку с листами о столешницу, плюхнулась на свободное место. Мои «соседи» по скамейке еще раз издевательски покосились на меня, лектор и тот, на которого мне даже смотреть страшно, тоже. Блин! Чудо-юдо я! И зачем согласилась?! Лике, ведь, оно вообще не надо. Дело в том, что она работает секретарем в одной очень крутой фирме. А они там любят отправлять сотрудников, а особенно очаровательных сотрудниц, на курсы повышения знаний и квалификации. Да, и являться обязательно – в противном случае большие штрафы. Руководство компании, естественно, догадывается, о подлом человеческом факторе, который помешает ценным работникам отодрать попу от кровати и добраться до места в нужный час.

В данной ситуации, Лике повезло, ее записали на курс из десяти лекций, который называется «Случайный лектор». То есть, никто не знает, кто будет лектором на следующем занятии. Так как курсы престижные, ожидаемо появление абсолютно разных людей. От дворника дяди Васи, до президента страны. И на этой, заключительной лекции, мне, похоже, повезло нарваться на последнего. Ну, или на кого-то типо того.

– Итак, – прервал мои негодующие размышления лектор, «на которого я могу смотреть», – теперь, когда все на месте, полагаю, мы можем начинать. Тема сегодняшней, заключительной лекции «Когнитивные ошибки, искажающие человеческое мышление». И, спешу вас обрадовать. Сегодня, вам безумно повезло! Вашим лектором будет, можно сказать, светило современной психологии, доктор психологических наук, профессор, окончивший Йельский университет, входящий в «Лигу плюща», по совместительству добровольный консультант ГРУ и владелец собственного мультимиллионного инвестиционного фонда – Цезарь Святозарович Бестужев.

По залу пролетел восторженный гул. Только теперь, вместе со всеми, я посмела посмотреть в сторону того, о ком так много читала. Никогда и нигде не появлялись его фотографии – профессор Бестужев не любил публичность, да и я не слишком желтой прессой увлекаюсь. Гениальные диссертации, десятки книг по психологии, открытий. И полная отстранённость от популярности. Конечно, я знала, что он живет и работает где-то в Москве. Но, двадцатитрехлетней мне, так и не получившей высшего образования и планировавшей найти здесь престижную работу официантки в одной из местных забегаловок, априори не светила встреча со Светилом. И, пожалуйста! Судьба, мать ее, других слов не нахожу, столкнула меня с ним. И еще как! Вся в лохмотьях, как последний бомж, грязная, с гнездом на голове. И, Господи, если бы вы видели Его!

Википедия утверждает, что ему около тридцати лет, тридцать два, по-моему. Оказывается, он красив. Я бы выразилась точнее – неотразим. Судьба, прими еще одно проклятие от меня! Сейчас, после представления публике, он встал со стула, на котором сидел, когда я ввалилась в аудиторию, и выпрямился во весь свой немаленький рост. Не могу сказать, сколько, но точно на полторы головы выше меня. А я, на секундочку, метр шестьдесят восемь. Да, не карлик, блин! Лучше бы он им был, хоть какое-то облегчение! А про все остальное, давайте я лучше промолчу. Иначе захлебнусь собственной обидой и слюной! Таких крепко сложенных парней, с выправкой, как у генерала и аршинными плечами, встретишь только возле спортивных клубов. Ито не все так будут выглядеть. Идеально уложенные, густые волосы, цвета тёмного, молочного шоколада. Карие глаза с золотым оттенком, бронзовая кожа. Он явно только недавно прибыл из теплых стран. И не удивительно. Ко всему, модная бородка, которую так любят формировать в дорогущих барбершопах.

Катастрофа! День, который должен был стать для меня запоминающимся (всегда мечтала при встрече обязательно взять у него автограф), с треском провалился! Естественно, я бы наплевала на все, был бы это кто-нибудь другой. И даже на драную юбку, отсутствие каблука и на колготки, которые теперь разве что тем самым производителям на голову надеть!

– Рад приветствовать вас, – легкий поклон, а скорее даже, он просто на мгновение опустил веки, прикрыв пушистыми ресницами глаза, в Которых Можно Утонуть, – благодарю вас, Антон Феликсович, – теперь уже полноценный кивок в сторону дядечки, столь любезно отправившего меня на скамью позора. Лучше бы из аудитории выгнал!

Он говорил. Признаюсь, не слышала ни одного слова, особенно тогда, когда его жесткий, испытывающий взгляд, прогулявшись по лицам всех сидевших в аудитории, останавливался на мне. В такие моменты очень хотелось уползти куда-то под стол. О, боже! И сдалось же все это на твою несчастную голову, дурочка Рада. Только то, что имя у тебя такое «радостное», а кроме этого ничего хорошего.