Галчонок

Мой пенис вздрогнул особенно сильно и я почувствовал, что больше не могу... я схватил его у корня, у самых яиц и сжал.. Этого было достаточно, семя обрызгало стену передо мной, затем еще и еще. Колени у меня подкосились, и я уже смутно слыхал глубокие и сдавленные стоны Виктора, обливающего матку Галчонка.

Что еще сказать? Через час после ухода Виктора я сидел с ней на диване. Оба, по-разному насытившиеся и истощенные, мы молчали. Мне было приятно обнимать ее разгоряченное тело, только что пережившее оргазм. Утомленная, она не противилась, когда я молча целовал ее пылающие щеки. Обняв ее за поясницу, я нежно ощупывал ее бедра, ягодицы... и все казалось каким-то новым, незнакомым, еще более привлекательным.

Мне хотелось погладить ее срамные губки, из которых только что выскользнул половой орган другого мужчины... На какое-то мгновение у меня шевельнулось чувство ревности, и я прижал к себе ее тело. Галчонок приоткрыла глаза и взглянула на меня, пытаясь, видимо, понять мое состояние. Она опасалась, что ей, ослабевшей и удовлетворенной, предстоял еще бурный коитус со мной. Она не знала, как сладко глядеть, как вздрагивали ее бедра под Виктором.

- Хочешь спать? - спросил я.

- Да..., - неуверенно ответила она. Через пять минут, голые, мы были в кровати, и вскоре, прижавшись друг к другу, заснули. Спали мы крепко и долго. Утром, еще окончательно не проснувшись, я почувствовал сильную эрекцию пениса, который упирался в задницу Галчонка. Она тоже, казалось, спала, но ее тело чуть заметно прижалось ко мне. Я протянул руку к ее заду и ощупал ее вульву. Она была мокрая...

Сильный электрический ток пробежал по моему телу. Я припал губами к ее затылку и начал жадно целовать. И, согнувшись дугой, я ввел головку пениса в ее влагалище. Она же, поджав колени, выгнула свою задницу навстречу мне и судорожно прижала ее к моему животу, втянув мой член в свое горячее тело.

У нее вырвался стон. Я не двигался, наслаждаясь вздрагиванием напряженного до боли пениса в тугом влагалище, она опять застонала и попыталась сделать своей поясницей коитальные движения. Я, однако, силой моих рук и ног принуждал ее лежать неподвижно.

- Не двигайся..., - шептал я.

- Почему?

- Так лежи...

Она приостановила свои попытки изгибать поясницу и бедра, но я почувствовал членом еще большее увлажнение ее вульвы. Ее влагалище как-то напряглось, вытянулось, плотнее охватило мой пенис и вскоре я почувствовал, как она начинает ритмично сжиматься в унисон этим движениям влагалища, мой член также ритмично вздрагивал. Вскоре Галчонок широко открытым ротиком выдавила глухие стоны. В них было что-то новое, сладостное, бесстыдное.

Я весь сжался и такой же похотливый стон вырвался и у меня.

Вскоре я и она почувствовали, что если мы начнем двигаться, то излияние произойдет медленно. Сжатие влагалища участилось, и мы понимали, что приближается оргазм и без участия бедер и поясницы.

Она первая не выдержала. Быстрым движением приподняла свою правую ногу (она лежала на левом боку), одновременно изогнула до предела поясницу, прижав головку матки к моему пенису, и громко, протяжно вскрикнув, спустила...

Быть может, только неожиданность этого судорожного ее движения дала мне возможность выдержать ее оргазм, не облив одновременно матку... Но она еще не вполне кончила, как я навалился на ее спину и со стоном начал обливать ее ягодицы. Придя в себя и успокоившись, мы обменивались радостными поцелуями, еще долго лежа в постели. Когда к обеду вернулась кухарка, все в доме, включая Галчонка, выглядело скромно и чинно, как всегда.

Прошло довольно много времени. Я успел познакомиться и сблизиться с Виктором. Он учился в восьмом классе, учился очень хорошо. Был он действительно красивым, немного застенчивым и даже несколько женственным юношей. Не знаю, это или то, что он был близок к Галчонку, либо что-нибудь другое, но я, будем говорить откровенно, чувствовал к нему определенное половое влечение. Виктор стал частым гостем у нас. Обычно втроем мы проводили вечера за занятиями, беседами то серьезными, то легкомысленными, то различными играми.

Иногда, соприкасаясь с Виктором, я чувствовал напряжение моего члена. Другой раз я подмечал не меньшую напряженность члена моего собеседника в присутствии Галчонка. О подобных случаях после ухода мы беседовали с Галчонком и намечали следующий день для полового сношения с Виктором. Она сообщила мне, что тоже замечала, что у него сильно стоял, и что когда я пошел в столовую, Виктор подбежал к ней, взял ее руки и прижал ее к своим брюкам, и что у него стал еще длинней, чем раньше.