Селина Кофи: Унесенная 2 драконами

Каждое чувство и восприятие Ханны было переполнено этими мужчинами. Они не пользовались парфюмом или гелями для душа, как Натан и Лютер из будущего, но были чистыми; их вкус был таким мужественным и чувственным; а аромат наполнял ее ощущениями и возбуждал так, как ни один даже самый дорогой одеколон никогда бы не смог. Запах разгоряченных мускулистых тел заставлял ее жаждать их еще больше, хотя, казалось, это было невозможно.

Темп толчков Лютера увеличился, каждое его движение было переполнено какой-то отчаянной нуждой. Да и Натан, судя по всему, находился на грани оргазма; его пальцы сильнее сжимались на плечах Ханны с каждым новым скольжением ее губ по его плоти, словно он пытался еще глубже войти в ее рот. Она сильнее сжала ладонью основание его члена, пытаясь сосредоточиться на нем, когда Лютер нашел ее клитор и принялся поглаживать его по кругу, вынуждая Ханну еще сильнее раздвинуть бедра. Каким-то образом ей удалось сдержаться и не поранить Натана, стоило оргазму завладеть ее телом. Ее губы все еще плотно обхватывали его член. Когда экстаз охватил и его, Натан выскользнул из ее рта, наслаждаясь видом того, как его семя белесыми каплями падало на грудь Ханны. Его рык удовольствия наполнил тишину комнаты.

Заметив, что Натан шагнул за грань, Лютер сосредоточился на том, чтобы заставить Ханну кончить на его члене. Он жаждал ощутить, как стенки ее тугого влагалища вновь сжимают его твердый стержень. Ханна отвечала на каждое его движение, толкаясь к нему навстречу, нуждаясь в еще одном освобождении, когда она могла сосредоточиться только на Лютере в то время, как экстаз затопил бы ее тело.

Лютер стал вбиваться в нее еще более интенсивно, все быстрее поглаживая пальцами клитор, вырывая из Ханны стоны и звуки, которых она никогда в своей жизни не издавала. А затем ее лоно начало спазматически сокращаться, удовольствие пронзило ее, заставляя Ханну выкрикивать имя Лютера. Натан тут же оказался возле нее, поглаживая ее спину, лаская грудь, вознося Ханну еще выше. Оргазм охватил Лютера почти сразу следом за ней, мужчина вонзился в нее последним сильным толчком.

Ноги Ханны ослабли, и мужчины перенесли ее на кровать. В ней они и провели два последующих дня, разговаривая и узнавая друг друга, но Ханна так и не сказала им, откуда она пришла или почему оказалась в их замке. Только то, откуда она родом, о ее родном городе, возрасте и родителях. И они занимались любовью, часто, какие-то разы лишь с одним из мужчин, в какие-то с обоими сразу. Она успела полюбить Натана и Лютера за эти два дня, и если чувства, исходящие от них же будущих хоть о чем-то и говорили, они испытывали к ней те же чувства.

Наконец, в одну из ночей Ханна проснулась, почувствовав, как Лютер из будущего мысленно зовет ее. Она поняла, что наступило время уходить. Она не хотела покидать этих двоих таких замечательных мужчин, но знала, что их повзрослевшие копии ждали ее, а ее задача была выполнена, и настало время возвращаться в свой мир. Ханна оставила записку, сказав, что должна уехать, и попросила не искать ее, уверив, что в будущем они еще встретятся. А затем тихо ушла, направившись к сараю, где ее уже ждали.

Стоило только ей войти в амбар, как Натан и Лютер притянули ее к себе, по очереди целуя и выражая радость от встречи с ней. Натан вытащил что-то из кармана, приглядевшись, Ханна увидела, что это была записка, потрепанная и обернутая в пластик, чтобы держать ее в сохранности. Записка, которую она оставила им. Они хранили ее все эти годы. Ханна поцеловала мужчин, желая узнать больше о них теперь, когда столь многое поменялось, познакомиться с ними вновь, но она понимала, что они должны были уходить. Настало время возвращаться к их собственному будущему.

Молниеносно мужчины натянули на себя ремни и обернулись в драконов, а затем понесли ее обратно в лес. Возвращение в их время не привело к потери сознания, как было у Ханны в прошлый раз, но ее воспоминания изменились, новые не заменили предыдущие, но как-то незаметно появились параллельно с ними. Она знала, что оба ее родителя были целы и невредимы, что вся ее жизнь была другой, но и мир вокруг них поменялся. Стал темнее, несмотря на то, что родители радовались тому, как сложилась ее жизнь. Ступив внутрь замка, Ханна увидела на стене свастику, подсвеченную прожектором, и каким-то образом поняла, что они все испортили. Это было не то будущее, которое она, Натан и Лютер хотели создать.

Прошел месяц. Ханна позвонила родителям, чтобы сказать, что с ней было все в порядке, но она пока не могла вернуться домой, собираясь остаться в Германии еще на какое-то время. Она проводила ночи с Лютером и Натаном, пытаясь придумать хоть какой-то план, и плакала в свой двадцать восьмой день рождения, который прошел без каких-либо происшествий. Когда они не думали о том, что можно предпринять дальше, то занимались любовью, и Ханна была бы счастлива, если бы не знала, что весь мир покатился в пропасть из-за нее.