Джилл Майлз - Джентельмены предрочитают суккубов

Он был едва ли не слишком красив для человека, с его точеными чертами лица, орлиным профилем, и великолепными глазами цвета тусклого серебра. Когда они были синими, как раньше, они были изумительными. Носил ли он цветные линзы?

— Ты молчалива.

Я прекратила изучать его сквозь мутные очки и сердито на него посмотрела. Когда Ноа в недоумении моргнул, я показала на свой рот.

— Ах, да. Извини, Я еще плохо освоил этот навык “управления”. Слушай, я… — он замолчал, задумавшись и уставившись на меня как на врага рода человеческого, — мне сложно это объяснить. — Он закатал рукав и протянул ко мне руку. На запястье была вытатуирована крошечная вязь архаичных символов. Я ничего такого прежде не видела и снова непонимающе уставилась на него.

— Верно, ведь ты же не знаешь, что это значит. Я забыл, насколько невежественно современное общество.

О чем он говорит?

Ноа указал на запястье, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает.

— Это символ из ангельского алфавита.

Когда я недоверчиво приподняла бровь, он добавил:

— Я ангел.

Очевидно, — несмотря на мою “немоту”, — фыркнуть от недоверия я все еще могла.

— Я не шучу, — возразил Ноа. — Ты могла бы мне и не верить, если бы сейчас это не было столь важно. Дело в том, что я один павших ангелов, нас называют серимами, и зачем я здесь — не столь важно. Важно лишь то, что произошло между нами.

“Какая жалость”, — подумала я, смотря на него с тоской. — “Великолепный и абсолютно полоумный”. Мне до смерти хотелось сказать что-нибудь ехидное, но я лишь могла жевать свой салат.

Похоже, мой скептицизм действовал ему на нервы, от чего я почувствовала себя неловко. Я помахала вилкой, чтобы он продолжал.

— Проблема в том… Я думаю, что прежде чем мы встретились, тебя укусил вампир.

О, Господи боже! Секс с ангелом, а теперь это.

— Послушай, вампиры имеют отношение к серимам, до некоторой степени, но у них разные проклятья. Они жаждут крови, они порочны, их голод сильнее, чем у серимов, которые просто жаждут плоти. Вампиры заключили сделку ради этого в давние времена.

Я почти разделалась со своим салатом и стянула картофель-фри с его тарелки. Ноа продолжал говорить, а я заставляла себя слушать.

— …Укус вампира противоестественное дело, — продолжал он. — С разумом жертвы что-то происходит — нечто вроде помутнения рассудка, — от чего воспоминания и все то, что в нормальной жизни для тебя является “табу” становится туманным и не имеет значения. К тому же, из-за попадания вампирской слюны в кровь, жертва ощущает интенсивное сексуальное желание, не удовлетворимое в течение следующих нескольких часов. Тех, кого истощили в большей степени, вирус, содержащийся в слюне, поразит сильнее среди прочих, прежде чем они замертво рухнут через несколько часов. Как ты.

Рука с картофелем-фри остановилась, не доходя до рта. Волна ужаса зародилась где-то в районе солнечного сплетения, и картофель больше не выглядел аппетитным. Мое неверие испарилось, я почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом. Это вполне объясняло и затуманенную память, и сексуальную сирену, занявшую мое место вместо обыкновенной заучки, которой я обычно была.

Но это не объясняло, почему я очнулась в мусорном контейнере. Я указала на свои грязные волосы, молча задавая вопрос.

— Я не знаю, почему ты была в мусоре. Сверх того, я не знаю, почему тобой питались на грани сексуального безумия.

Я вспыхнула от его откровенности. Очки соскользнули на кончик носа, и я резко толкнула их назад. Верно, сексуальное безумие. Это точно про меня.

— Большинство вампиров берут лишь немного крови от своих жертв. Потеря небольшая и действует на человека подобно афродизиаку, при этом память замутнена как раз настолько, что он не может вспомнить последующие несколько часов после укуса. От тебя же взяли крови больше, чем требовалось для утоления жажды, и, ну… именно тогда я тебя и встретил.

Да что ты?! Так вот с чего все началось?

Ноа опять взъерошил волосы, похоже, он всегда так делает, когда расстроен.

— Серимы, питаются желанием других. Для меня пришло время кормиться, а ты весьма охотно согласилась поучаствовать в этом.

Его глаза вновь мерцали синим.

Я положила салфетку, чувствуя тошноту.

— Я думаю, после того, что произошло между нами, ты оставила меня, чтобы ответить на зов твоего создателя, вампира. Он сделал свое дело, и после этого оставил тебя в мусорном контейнере. И с тех пор как ты проснулась, я могу предположить лишь одно, учитывая… природу твоих желаний.