И. Бондарь: Барышни и крестьянки

Такая картина предстала взору Маши и привела ее в еще больший ужас. Отставной солдат поднялся со скамейки и обошел вокруг Машу с видом оценщика на конской ярмарке.

– Что, сильно провинилась Красочка? – спросил он.

– Хороша кобылка. Мы ее сейчас прутиком, прутиком – мечтательно отозвался кучер Миняй.

– Не замай! Барин приказал его дождаться – осадил их Пахом, спрыгивая с лошади, и пояснил – поймали дворовую из Дубков. В нашем лесу ягоду брала.

Все так же держа Машу за косу он подвел ее к баньке и усадил на завалинку рядом молодухами, ожидавшими третьей порции. При виде голых молодух с исполосованной задней частью у Маши язык окончательно примерз от страха и она в дальнейшем так и не смогла слова молвить, открыть Александру Павловичу свое благородное состояние. Она только крепче прижимала к груди злополучную корзинку с ягодой.

Тут и подъехал сам барин. Миняй и солдат вскочили, причем последний даже сделал артикул розгой, как палашом: «на каррраул»! Солдат не даром был суворовской выучки и ходил с генералиссимусом в походы. Был отставной служилый совсем не стар, только хромал на ногу, которую достал в бою турецкий ятаган.

Иртеньев бросил поводья Миняю и спрыгнул с лошади. Внимательно осмотрел поротые зады и спины крестьянок и повел бровью:

– Пошли вон, подлые. А эту за предерзостное воровство ягод в моем лесу выпороть в две руки двумя четвериками и в один прут.

И, обратясь к лакею, приказал:

– Прошка, кресло.

Лакей бегом вынес из бани кресло и поставил его в головах скамьи, но немного сбоку, чтобы барин без помех наблюдал наказуемую, которую с двух сторон должны высечь солдат и Миняй. Помертвевшая Маша с ужасом думала, что ее, дворянку сейчас высекут, что она должна будет обнажиться в присутствии соседа и его мужиков.

– Ну, Красочка, давай заголяйся, да приляг на скамеечку, барин ждет – весело сказал солдат выбирая из бадейки прут по руке.

Маша ухватилась руками за подол сарафана, но не имела сил снять его. Миняй только сопел, выбирая прут, а солдат погладил бритое лицо и спросил ее:

– Аль помочь разоблакаться?

Медленно, как во сне, Маша сняла сарафан, белую рубашку и предстала перед своими мучителями нагой. Потом легла ничком на лавку и спрятала лицо в ладонях.

– А девка то не поротая: и кожа на задочке чистая, и лежит неправильно – заключил солдат.

К такому выводу он пришел потому, что Маша не догадалась плотно сдвинуть бедра и локтями не прикрыла груди от жалящих ударов розги. По сему поводу солдат почел должным дать Маше полезное наставление:

– Как тебя пороть начнем ты рот сразу пошире раскрывай, и кричи не жалей голоса! В этом деле стыдиться нечего: кричи во всю мочь, до хрипа, пока воздуху хватит! Голосок у тебя верно звонкий, певучий… Так ты не стыдись, дай волю голосу! И еще, задок у тебя тугой, не тискай ты его… не жмись сильно задом – не так больно будет. Ну, Господи благослови!

Ишь, как ножками дергает! Знатно повизгивает девка голозадая!

Маша на скамье заранее напряглась струной, и тут же в ее зад влипли сразу два прута. Девица отчаянно ударила задом и протяжно закричала:

– Бо-о-ольно!!!!

– Ничо… Ничо… – приговаривал солдат, снова и снова взмахивая розгой – Ух, поет-то как! Ишь, как ножками вовсю дергает! Знатно повизгивает девка голозадая!

Второй удар пришелся выше первого, прямо по центру ее ягодиц. От боли у нее перехватило дыхание. Третий был гораздо сильнее и немного раньше, чем она ожидала. Маша подбросила зад и чуть было не схватилась за него руками. Розга попала прямо посередине между отпечатками двух первых ударов, и вместе с болью в новой полосе ожила боль в двух старых линиях. Слезы потекли по лицу девушки. Такого раньше она не могла представить в самых страшных кошмарах.

Очередной удар пришелся низко – между нижней частью ягодиц и верхней частью бедер. Это было ужасно! «Боже, как больно! – думала Маша – Мое тело, наверное, просекли до костей и вся скамья залита кровью, теперь я умру под розгами».

Солдат и Миняй старались от души, умело продергивая прутья при ударе и вместе с бисеринками крови выхлестывая из несчастной девушки полные боли вскрики. Розги немилосердно жгли машин задочек.