Джуд - Драко Малфой и Тайная Комната

Так правильно? Пока мысли и чувства Драко метались подобным образом, Поттер снова собрался и снова подтянулся на палочке, проделывая свой кошмарный двухдюймовый путь. Он был в ужасном состоянии. Не надо было быть колдомедиком, чтобы определить - к Поттеру применили столько самых разных черных заклинаний, что у него теперь магическая непереносимость. Это было прекрасной лазейкой - произнести рядом с Поттером любое заклинание, и он умрет… и всегда можно будет сказать, что он не знал и что он всего лишь хотел доставить Поттера в больничное крыло… - Я ненавижу тебя, Поттер, - прошептал Драко. Может, тот услышал, а может, так совпало: Поттер вдруг вскинул голову, посмотрел на Драко удивительно ясными глазами и прохрипел: - Малфой… помоги… Он ненавидел Поттера. Разве нет? Он мечтал о том, чтобы Поттера не стало.. Разве нет? Тихо, но очень грязно выругавшись, Драко наклонился, перевернул Поттера на спину, подхватил его под руки и поволок к замку. Поттер был без сознания. И он был невозможно тяжел. Но меньше всего Драко хотел сейчас кого-нибудь встретить. Он не помнил, как дотащил Поттера до больничного отделения. Помнил только, что в какой-то момент Поттер пришел в себя, увидел Драко и прошептал как человек, который не верит сам себе: - Малфой?! И тут же снова лишился сознания. От ужаса, наверное, мрачно пошутил про себя Драко. У дверей больничного отделения Драко задерживаться не стал. Он постучал что было мочи и рванул прочь. Все равно Поттер не поверит тому, что видел. Он бы, Драко, не поверил. Отцу он сказал, что не нашел Поттера, и лишь утром узнал, что его обнаружили в больничном крыле. На следующий день, и на последующий, и весь оставшийся семестр Драко Малфой вел себя как Драко Малфой. А Гарри Поттер вел себя как Гарри Поттер. Никто ничего не узнал. - Эй, Драко! - вернул его из прошлого девичий голос, в котором заискивание спорило с претензией на юмор. - Ты еще с нами? Драко поднял тяжелый взгляд на тех, кто сидел напротив. Три человека, которых все окружающие считали его друзьями, но которых он сам никогда, ни в мыслях, ни на словах своими друзьями не называл. Хотя все трое - два парня и одна девушка - были так громоздки, что едва помещались на скамье, никто из них не сел рядом с ним. Они хранили статус-кво, и до тех пор, пока он - их хозяин - не пригласит их сесть рядом, они будут тесниться втроем. Раньше ему нравилось чувствовать себя их господином. Теперь они раздражили его - точнее, раздражали бы, если бы сейчас он вообще замечал их присутствие. Если бы он сейчас вообще что-нибудь замечал… * * * Если бы мысли двух людей, думающих друг о друге одновременно, могли пересечься на полпути, мрачные думы Драко Малфоя непременно встретились бы с не менее мрачными думами другого юноши, который ехал в том же поезде в ту же школу, так же смотрел в окно и тоже был в купе не один. Но как день отличается от ночи, так же и он и все, что его окружало, отличались от Малфоя и его окружения. Черные волосы Гарри Поттера торчали в разные стороны, сколько бы он их не причесывал, в отличие от аккуратно уложенных платиновых волос Драко Малфоя; Драко был белокожим, а его глаза цветом напоминали то серебро, то сталь, то растопленный жемчуг. Гарри за лето загорел, и теперь его изумрудно-зеленые глаза казались еще чище и прозрачнее. Гарри носил обноски своего кузена Дадли, который был в три раза толще и в полтора раза ниже Гарри; Драко был одет так, будто только что сошел с обложки журнала мод. Наконец, те люди, с которыми Гарри Поттер делил сейчас свое купе, были его настоящими друзьями. - Гарри! Эй, выходи на связь! Гарри поднял голову и посмотрел на Рона Уизли, сидящего напротив. Улыбка на его веснушчатом лице сияла ярче, чем фамильные рыжие кудри. - Что такого интересного ты увидел за окном? - Ничего, - удивился Гарри. - А почему ты вдруг спросил? - Ему тоже хочется посмотреть в окно, - ответил за Рона Фред Уизли, который сидел рядом с Гарри, уткнув нос в какие-то бумажки. - А оно занято тобой. - Как смешно, Фред, - огрызнулся Рон. - Ты заговорил как Перси, - заметил Фред. - Что делает с человеком высший балл за С.О.В.У! Как ты теперь будешь жить, Ронни-бой? Я даже не знаю, что дарить тебе на Рождество! - Книжку "Старосты, достигшие власти"? - предположила Джинни. Фред внимательно посмотрел на нее, затем на покрасневшего Рона, потом на Гермиону, которая читала "Трансфигурацию: Шестой класс" и полностью игнорировала все происходящее, потом на Гарри. Тот улыбнулся. - Гарри. Скажи мне, что это неправда, - голосом, преисполненным трагизма, попросил Фред. - Рон - староста? Гарри вдруг подумал, до чего странно Фред выглядит без Джорджа. Словно он побрился налысо… или забыл одеться… в общем, совершенно дико. Неправильно. Близнецы летом организовали небольшой магазинчик приколов в Хогсмиде, Фред ездил в Лондон по каким-то околомагазинным делам, а Джордж оставался приглядывать за торговлей. Гарри попытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь раньше близнецов по отдельности - и не смог. - Да, Рона сделали старостой Гриффиндора, - ответила Фреду Гермиона. - В чем трагедия? Я тоже староста! Гарри рассмеялся. - Вы знаете, я как-то прочитал в дурацком журнале тети Петуньи, что сильно влюбленные пары или пары, которые долго прожили вместе, становятся похожи друг на друга даже внешне. Я хочу сказать, - продолжал он, не обращая внимания на убийственный взгляд, которым одарил его Рон, - Рон у нас в последнее время хорошо учится, стал старостой, а у Гермионы… эй, ты что делаешь? Рон запустил в Гарри котлокексом. - А у Гермионы, - продолжал Гарри, уворачиваясь от следующего котлокекса, - появились веснушки, вы заметили? - Просто удивительно, - раздался очень знакомый голос с характерной манерой растягивать слова, - что ты, Поттер, до сих пор не порыжел. Ты ведь тоже почти Уизли. По крайней мере, одет ты абсолютно как Уизли. В дверях купе, по-хозяйски прислонившись к косяку, стоял Драко Малфой, а за ним, как две огромные тени, маячили Крэбб и Гойл. - Похоже, ты просто не можешь без нас жить, Малфой? - холодно отозвался Гарри. - Мне даже трудно себе представить, сколько времени ты ежегодно тратишь на то, чтобы отыскать нас в Хогвартс-Экспрессе. Губы Драко сжались. - Какой сарказм, Поттер. Я очарован. - О. Это вышло случайно. Драко окинул холодным взглядом купе. - У тебя еще не рябит в глазах от рыжего цвета, Поттер? Я тут всего две минуты, и мне уже не по себе. - Зато это натуральный цвет, Малфой, - весело ответил Фред. - Мне всегда было интересно - а твой натуральный цвет какой? Хотя… не думаю, что ты имеешь какое-то отношение к натуралам… - Не помню, чтобы я спрашивал твое мнение, Уизли, - сверкнул глазами Драко. - Не помню, чтобы мы приглашали тебя в наше купе, Малфой, - огрызнулся Рон. - Упаси Бог, Уизли! Если бы вы меня пригласили, я бы не пришел. - Ты понял? - Фред повернулся к Гарри. - На следующий год обязательно оформи для Малфоя приглашение на гербовой бумаге. Может, тогда вы избавите себя от его присутствия. - На чьей гербовой бумаге, Уизли? - с оскорбительной снисходительностью в голосе проговорил Драко. - Я полагал, что вы пользуетесь исключительно туалетной бумагой… для всех нужд. - Ты знаешь, что такое туалетная бумага, Малфой? - вскинул брови в притворном изумлении Фред. - Я полагал, что домовые эльфы вылизывают тебе… - Заткнись, Уизли, - не выдержал Драко. - О, так это твое больное место, Малфой? Значит, я был прав насчет натуралов? - А, я понял, - Малфой усмехнулся, презрительно скривив губы. - Вы таскаете с собой этого рыжего недочеловека, полагая его очень остроумным… - Как ты меня назвал? - привстал Фред. - Недочеловек, Уизли. Так я называю всех, кто не является личностью сам по себе. Кто зависит от другого. Как ты и твой братец. Кстати, ты который из вас? Хотя не думаю, что мне это действительно интересно. А ваша мамаша вас различает? Гарри резко встал, едва не сбив с ног Фреда. - А ты, значит, личность сам по себе, да, Малфой? Ты, подголосок своего отца, подголоска Вольдеморта! Твоя свита бегает за тобой, потому что ты личность сам по себе или потому что ты носишь имя Малфой? Да я скорее пожму руку Вольдеморту, чем ты узнаешь, как это на самом деле прекрасно - зависеть от кого, кто также зависит от тебя! Ты сдохнешь в одиночестве, Малфой, завывая на луну! Гарри замолчал, и в купе стало тихо. Драко стоял неподвижно, только его кулаки сжимались и разжимались. Гарри стало жаль его. Он уже испытывал это чувство - месяц назад, когда они столкнулись в магазине мадам Малкин… и Гарри до сих пор не мог ответить себе на вопрос, что же там произошло, почему с их губ не сорвалось ни единого заклинания, почему Малфой вдруг опустил палочку… Гарри знал, почему опустил палочку он сам. Тогда, в точности как и сейчас, ему привиделась пропасть одиночества, в которую медленно, как осенний лист, падает Малфой, и ему никогда уже оттуда не выбраться… Гарри закусил губу - жалость пронзила его как острое лезвие, так что ему стало почти физически больно… Губы Малфоя шевельнулись, и видение исчезло. Это снова был Драко Малфой, с языка у которого сочился яд. - А мне чихать на то, что ты думаешь, Поттер. Это ты - социальное животное, это тебе нужна стая… или даже стадо. А я обойдусь и один. И мы еще посмотрим, кто из нас сдохнет в одиночестве…но даже если ты и прав, и это буду я, ты этого не увидишь, потому что, поверь мне, Поттер, ты сдохнешь раньше. И он вышел. - Гарри… - прошептала Гермиона. - Сволочь, - прошипел Рон. - Бедняга, - неожиданно произнес Фред. - Кто? - удивился Рон. - Малфой, кто ж еще. Гарри прав. - О, замечательно! Давайте все пойдем хором утешать Малфоя! Он оценит… - Рон, - заговорила Гермиона, - неужели тебе его совсем не жалко? - Мне? Его? Этого маменькиного сынка, у которого всегда было все, чего бы он ни попросил? - Я не думаю, - тихо заговорил Гарри, - что у него действительно все очень хорошо дома. Вы заметили, как отец с ним обращается? Может, Малфой совсем не так плох… я имею в виду, он мог быть вовсе не так плох… - Вполне возможно, - негромко добавила Гермиона, - отец даже бьет его… - Гхм, вполне возможно… - Фред чуть прикусил губу, глядя на Гермиону со смесью снисходительности, смущения и насмешки в глазах. - Готов съесть невиллову жабу, если это не так. Может, и не только бьет… Гермиона собралась было спросить, что Фред имеет в виду, но ее перебил возмущенный Рон: - Ой, да бросьте!.. Вы его еще пожалейте! С Гарри тоже плохо обращались, но он же не вырос уродом, как этот… - Ты не прав, - возразила Гермиона. - То есть, ты прав, но не совсем. Ведь Дурсли - не родители Гарри. - То есть, он хороший по наследству? - Не только. Гарри всегда знал, что Дурсли ему не родители. А родители - это всегда авторитет. Понимаешь, Рон, ребенок думает, что его родители всегда правы, и если они его наказывают, значит, он виноват, он что-то делает не так, даже если он на самом деле сделал что-то хорошее. Подумай, разве такой отец, как Люций Малфой, мог дать своему сыну правильное представление о добре и зле? - Ага, - прищурился Рон. - Значит, Драко Малфой не виноват в том, что он такая гнусная скотина? Давайте все ему простим, господа добродетельные гриффиндорцы!.. - Ну, в конце концов, - зевнул Фред, - мы и про Снейпа думали, что он мерзавец и сукин сын. То есть, так оно, конечно, и есть, но он, тем не менее, свой. А если бы Дамблдор ему не поверил в свое время, не дал ему шанс… - У нас был бы другой преподаватель зелий, - пожал плечами Рон. - Кто-то против? И вообще, наверняка Снейп пришел к Дамблдору первым, попросил о помощи. Малфой никогда в жизни так не поступит, так что не надо тут разводить сопли на его счет. Слушать противно… - Мне стало его жалко, - тихо сказал Гарри. - Поди скажи ему об этом, - фыркнул Рон. - Посмотрим, что он тебе ответит… - Но ведь он ведь не тронул меня тогда, у мадам Малкин, - заметил Гарри. - В первый раз за всю его скользкую жизнь! Струсил он! - Да? - Гарри остро посмотрел на друга. - Я тоже струсил? - Ты, - Рон смутился. - Ну, ты же добрый… и ты не нападаешь первым… - Я не добрый! - рассердился Гарри. - Я был так зол, что мне хотелось разбить его башку о стену. Нет. Я не поэтому его не тронул, - Гарри заговорил с трудом, словно выдавливая из себя слова. - Я вдруг подумал… почему он такой? В смысле, никто же не рождается плохим… - О! - Рон вскинул руки. - Расскажи, расскажи мне ты еще про его тяжелое детство, деревянные игрушки и отца-садиста! Про то, как трудно вырасти хорошим в такой плохой обстановке! - Рон, но подумай… - начала Гермиона. - Рон прав, - неожиданно вмешалась Джинни. - Я все лето слушала эти ваши споры. Вы занимаетесь ерундой! Мало ли, у кого какие родители, у кого какое воспитание! У Малфоя была тысяча возможностей исправиться, если бы он хотел - суть в том, что он не хочет, что ему нравится быть сыном Люциуса Малфоя, ходить по школе в окружении своей слизеринской свиты и делать гадости. Вот. - Да ладно вам херней-то страдать! - не выдержал Фред. - Сыграем лучше в плюй-камни! Или разыщем Малфой с компанией и посмотрим, какие еще заклятия не сочетаются. А? Что думаешь, Гарри? - Я уже сказал, что я думаю, - отозвался Гарри и равнодушно отвернулся к окну. Он пребывал в таком настроении всю оставшуюся дорогу до Хогвартса. Дважды: один раз во всеобщей толчее при пересадке из поезда в кареты, второй - в такой же толпе, но уже на входе в большой зал Хогвартса, - Гарри поймал себя на том, что он ищет среди множества голов одну с волосами цвета платины. И что ему сдался этот Малфой? Почему он вот уже месяц думает только о Малфое и ни о чем другом? И почему ему кажется, что Малфой ведет себя как-то странно? А может, он всегда ведет себя именно так, просто раньше Гарри не обращал на него внимания? "Господи! Когда же ты не обращал на Малфоя внимания? Да он же всегда доставал тебя - как же можно не обращать внимания на того, кто так тебя бесит? Но сейчас он все-таки какой-то другой… и в поезде он ругался с Фредом, не со мной… почему? Потому что Фред издевался над ним? А может, все по-прежнему с Малфоем, но что-то не так со мной?" - О нет, - раздался рядом тихий, но полный ужаса голос Рона. - Гарри, ты только взгляни на преподавательский стол! Гарри взглянул - и поперхнулся воздухом. Напротив угрюмого, как всегда, профессора Снейпа, на том месте, которое обычно занимал очередной преподаватель Защиты от Темных Искусств, сейчас сидел человек, которого Гарри слишком хорошо знал - во-первых, потому что он был очень похож на своего сына, а во-вторых, потому что Гарри чересчур часто сталкивался с ним там, где предпочел бы вовсе не быть. Болезненно заныла рана в локтевом сгибе, где ее пронзил кинжал Червехвоста в кошмарную ночь воскрешения Вольдеморта… Черные тени Упивающихся Смертью - все они в масках, но Вольдеморт называет их по именам… "Люциус, мой скользкий друг…" И еще прошлый год - заколдованный в портключ снитч перенес его в замок, который мог быть только особняком Малфоев, и где был Вольдеморт, и Червехвост, и пытки, и заклятие Круциатус, и кошмарная гонка по бесконечному лабиринту, и этот человек… Люциус Малфой. Гарри посмотрел на слизеринский стол - слизеринцы сидели с очень довольными физиономиями, все, кроме… Малфоя-младшего. Он же опустил голову, ссутулил плечи… короче, выглядел весьма несчастным. - Что он здесь делает? - рычал Рон. Ответ на свой вопрос он получил сразу после Распределения. Дамблдор встал, и шум в зале тут же стих. - Прежде всего, я рад приветствовать здесь, в Большом зале Хогвартса всех вас, старичков и новичков, - аплодисменты. - Позвольте также представить вам нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств. Мистер Люциус Малфой любезно согласился занять эту должность, - бурные аплодисменты со стороны слизеринского стола и недовольное ворчание гриффиндорцев. - Я понял, - мрачно сказал Гарри. - На следующий год защиту будет преподавать Вольдеморт. - Я всегда знал, что Дамблдор псих, - столь же мрачно заметил Рон, - но никогда не думал, что до такой степени. - Мне кажется, что Фудж надавил на него, - сказала Гермиона. - Фудж ведь до сих пор не верит в возвращение Вольдеморта… а Люциус Малфой, если верить Фуджу, вообще святой, - она поморщилась. Гарри снова взглянул на младшего Малфоя. Что с ним? Он ведь ходил таким надутым индюком, когда его отец был членом Попечительского Совета… Или Гермиона и Фред правы? - Рай для Принца Слизерина! - тихо, но с ненавистью произнес Рон. - Он не выглядит счастливым, - возразил ему Гарри.Читать дальше