Эва Хансен - Латекс

– Ну да? – Кевин буквально остолбенел.

Фрида сделала знак, чтобы все замолчали, она нашла номер и звонила Ханне. Девушка ответила не сразу.

– Ханне, это Фрида, мы с вами однажды встречались.

Девушка восторга от общения не высказала, напротив, ее голос был резок:

– Что вам от меня нужно?

– Не дадите ли номер телефона Курта? Понимаете, мне нужно встретиться с Густавом, а его номер не отвечает, и дом закрыт.

– Вы же подруга жены Густава?

Фрида чуть не сказала, что действует по поручению Бритт, но вовремя опомнилась. Это означало бы, что она знает о гибели Сьеберга.

– Больше не подруга… Мы не дружим после того отдыха…

Не знай Ларс и Вангер, о чем именно и почему говорит Фрида, поверили бы в ее искренность.

– Я с Куртом тоже больше не встречаюсь. И вам не советую.

– Да мне Курт не нужен, мне нужен Густав. Может, Курт знает, где он? Я оставила в доме документы, ну… в доме Густава, когда мы жили вместе. Нужно забрать, а дом закрыт. Бритт вообще уехала из Швеции.

Немного поколебавшись, Ханне все-таки продиктовала номер.

– Благодарю. А почему вы сказали, что не стоит общаться? Вы с Куртом расстались?

– Это не ваше дело! – взорвалась девушка.

– Извините.

Она, несомненно, что-то знала, но говорить не желала. По крайней мере, у них теперь был телефон Курта.

Даг уже диктовал технической службе номер Ольстена, чтобы выяснили, где находится мобильный. Номер оказался зарегистрирован на имя Сайруса Вибека, а сам мобильный вне Стокгольма. Сайрус Вибек не засветился нигде. Адрес не вызывал подозрений, Сайрус Вибек жил в Соллентуне в одном из длинных домов на Мальмваген.

Даг махнул Фриде:

– Поехали! Кевин, останься и еще посмотри. Если что, сразу звони. Ларс, ты с нами?

– Да, если можно.

Погода отвратительная, осень перешла в ту стадию, когда красота золотого и красного на фоне темной зелени елей и сосен пропадает, и в свои права вступает холодный ветер и дождь со снегом. С утра низко висели темные тучи, но ни одной капли пока не пролилось. Вангер ворчал по поводу мерзкой погоды и разных идиотов, которым не живется нормально. Они не стали брать дежурную машину, отправившись на внедорожнике Ларса, словно так было надежней.

Дом нашли быстро, но Даг предложил Фриде сначала позвонить, вдруг этот Курт дома и ничего преступней той полудетской кражи в магазине не совершал? В таком случае с ним следовало поговорить по поводу убитого брата, для этого в Соллентуну поехал и Эрик Хедстрем, ведущий дело об убийстве Энди, вернее, Маркуса Ольстена.

Дверь, конечно, была закрыта и на звонок никто не ответил. Соседи сообщили, что видят Сайруса очень редко, на фотографии Курта опознали его уверенно.

Итак, у них имелся Курт Ольстен, младший брат убитых Густава Сьеберга и Маркуса Ольстена, скрывающийся под именем Сайруса Вибека. Двойное имя уже давало повод заподозрить в нечестной игре.

Телефон Курта-Сайруса не отвечал, но засечь его удалось – парень явно двигался на север по трассе Е-4.

– Уходит в Финляндию или свернет в Норвегию?

– Даг, у него в Лулео в Гаммельстаде сестра, может, к ней?

– Ты о Саре? Может…

– Ты можешь заодно узнать, где Линн или Осе?

Через несколько минут, они даже не успели уехать из Соллентуны, Вангеру сообщили, что абоненты тоже движутся по трассе Е-4. А еще через полминуты Фриде позвонил Магнус с сообщением, что они с Бритт только что встретили Аманду, которая благополучно прилетела в Осло.

– Куда? – изумился Ларс. – Она же должна быть в машине Линн и ехать с ними на север?

– Нет, Аманда в Осло.

– Фрида, позвони ты Линн или Осе. Почему они одни и где находятся?

Еще через минуту стало ясно, что Линн и Осе быстро движутся на север.

– Они что, догоняют Курта?

– Там что-то не так, мне надо ехать следом, – объявил Ларс.

– Как ты ее найдешь?

– Ты найдешь и подскажешь мне.

Ларс, куда может поехать Линн, не осматривать же Курину, в конце концов?

– В Боден к Ане.

– Тогда поехали. Кевин будет отслеживать их телефоны.

Она была одна. На всем белом свете. Имея родственников и даже сына, не могла никому рассказать о себе. Столько лет скрывалась за чужими именами, чужой внешностью, столько лет играла роль и роли… Перед одними выглядела уверенной в себе, властной, жестокой хозяйкой, перед другими несчастной жертвой жизненных обстоятельств, а по отношению к сыну заботливой матерью. Все верили, кроме сына, еще совсем крошкой вырывался из ее рук, заходясь криком, словно чувствуя, что на них кровь.