Норман Богнер - Комплекс Мадонны

— Выписанные лекарства?

— Да, выписанные на твое имя.

— Что это? — Она отшатнулась, налетев на Робби.

— Снотворное, — сказал он. — Фенобарбитал.

— По полграна, двадцать пять таблеток.

— Да? — непонимающе спросила Барбара. — И что я должна буду сделать дальше?

— Возьмешь их, а когда придешь домой, напишешь записку…

— Две записки, — вставил Робби. — Одну для Сэндфорда, другую для полиции, когда они тебя обнаружат.

— Да, две записки, сообщающие, что в этом затруднительном положении, в которое попал Тедди, виновата ты и дальше так продолжаться не может.

Барбара молча смотрела в окно, а они перешептывались за ее спиной.

— Покончить с собой? — спокойно спросила она.

— Почему бы не назвать это признанием ответственности? — произнесла Элейн, облекая предложение в логичные и разумные формы.

— Это поможет Тедди?

— Ну, записи и архивы не будут оглашаться в суде. Они будут использованы лишь как вещественные доказательства, — сказал Робби. — Поэтому присяжные не узнают, что ты сумасшедшая, если ты не покончишь с собой.

— Тогда защита Тедди станет прочнее… Можно будет пригласить психиатра, который сделает заявление, что Тедди настолько подпал под твое влияние…

Барбара не могла поверить в то, что слышит, в то, что ей говорили с такой поразительной откровенностью.

— Тедди знает об этом?

— Нет, не знает, — твердо заявил Робби.

— Если бы он попросил меня… — Их лица так сблизились, что стали нерезкими, слились в одно, наполовину мужское, наполовину женское. — Вы не думаете…

— Что? — спросила Элейн.

— Я уже думала об этом. День и ночь. Все время, пока встречалась с Тедди… и до того, как познакомилась с ним. Я сама хотела этого. Я думала, так будет лучше. Просто удалить себя. Безболезненно. Лежишь и спишь, и никто тебя не беспокоит. И разумное решение… никаких бед. Никаких мыслей… И когда мы с Тедди — ну, сблизились, — я продолжала хотеть исчезнуть… навсегда… но он так сильно любил меня, что я все откладывала и откладывала ради него — ну просто продолжала двигаться, есть, работать… Он так сильно зависел от меня… Он был счастлив, и я не хотела ничего портить. Продолжала жить ради Тедди…

— На самом деле это не помогло ему, Барбара, — теплым, ласковым голосом произнесла Элейн.

— Я заставила его страдать. Я не хотела этого. Конечно, убить себя — это решение вопроса, но оно было слишком эгоистичным. Тедди мог не перенести этого. Я не хотела, чтобы до конца жизни он оставался несчастным.

— На той стороне улицы… — рука указала направление. Чья, Робби, Элейн, какое это имеет значение? Голос был убеждающим и вкрадчивым. — Ты пойдешь туда, возьмешь снотворное и докажешь Тедди, что любишь его. Он будет помнить это. Ему больше не придется волноваться из-за тебя. Он не будет страдать, гадая, не проводишь ли ты время с другим мужчиной.

— Я могу переговорить с ним об этом?

— Он не должен знать, что ты помогаешь ему. Это только еще больше расстроит его. Просто сделай это.

— Да, — согласилась Барбара. — Больно не будет.

— И тебе не придется давать свидетельские показания в суде, потому что, даже если ты захочешь помочь ему, Сэндфорд вынудит тебя сказать обличающие вещи.

— Да, вынудит.

— Ты сделаешь это… ради него? — спросила Элейн.

— Господи, я хочу, чтобы ты не была так похожа на Лауру.

— Твою бывшую подругу?

— Да. Я все время слушалась ее, она заставляла меня делать… и она всегда внушала доверие, как ты, Элейн. Я верила ей…

— Но ты веришь мне, да?

— Не знаю. Я в смятении… как и с ней. В моей голове звучат разные голоса. Твой и ее, говорящие одно и то же… Это пугает меня. Тедди пытался меня защитить.

— Я пытаюсь защитить тебя. Верь мне, Барбара.

— Но ты используешь приемы Лауры, и мне трудно решиться. Думаю, что я в чем-то права, но она сбивает меня с толку, и у меня раздваиваются мысли, а Лаура долбит меня до тех пор, пока я не сдаюсь.

Глаза Элейн, карие и неумолимые, приблизились к ее лицу, заворожили ее. Барбара послушно кивнула.

— На твое имя… — Тихий голос был сладким, как во сне. — Сегодня вечером.

Выйдя из аптеки, Барбара стала напряженно всматриваться в окна, ища Робби и Элейн. Прищурив глаза, она с трудом различила смутные, неясные очертания. Молодая пара следила за ней. В окне появился желтый платок. Это был условный сигнал. На желтый платок Барбара должна была помахать рукой, выражая согласие. Почувствовав неровное сердцебиение, молодая женщина подняла руку.