Марджори Иток - Рассвет на закате

Ну ладно. Когда она повернулась к нему, он признал, что в данный момент она волнует его. Он и сам не мог объяснить причину, особенно после пяти ночей, насыщенных сексом с Мирандой, — девушкой с золотыми кудрями и роскошным телом, достойным кисти Тициана. Но Миранда укатила обратно в Даллас, а Элинор сидит здесь, рядом и не подозревает, что он воспринимает восхитительный теплый бархат ее тела, до которого можно легко дотронуться, стоит лишь расстегнуть пару пуговиц.

Она ведь уже ответила однажды на его призыв. Уж конечно, деревенщина Бонфорд не успел заполучить ее. А больничные койки едва ли похожи на полигоны для секса.

Может быть, она тоже готова. Может быть, она только и ждет, чтобы его другая рука дотронулась до нее, завладела восхитительной округлостью груди под этими пуговицами.

Элинор и сама не поняла, когда заметила в его глазах опасные огоньки, или почувствовала что-то опасное в прикосновении его пальцев. Но она была уверена, что что-то возникло. Прилив адреналина. Она встала, словно невзначай, допила остатки коньяка, придерживаясь за спинку стула, чтобы непредвиденное головокружение не довело ее до катастрофы.

Элинор даже не осознала, что двинулась вперед, когда он поднял руку и коснулся соблазнительной округлости ее груди, изящного изгиба ее шеи под теплой шерстью платья. Он почувствовал сладкую боль желания.

Но она улыбнулась и мягко сказала:

— Нет, Тони. — И, поставив стакан на стол, двинулась к двери. — Что же произошло с честью скаута?

— Вы украли ее…

— Не надо играть словами, к тому же я должна возвращаться в магазин. Наверное, Бен решил, что мы с миссис Бонфорд сцепились друг с другом, словно кошка с собакой. Давайте, пошли.

— Ну что же, сдаюсь. Дело в том, что сейчас неподходящее время, чтобы заниматься любовью.

— Дело не во времени, а в месте. И я не привыкла к тому, чтобы заниматься любовью в захолустном мотеле во время перерыва на кофе.

Мондейн пожал плечами и благодушно воспринял ситуацию. Тони в последнее время вообще проявлял чертовское благодушие. Он запер дверь и помог ей устроиться в ее машине. Обратная дорога в магазин превратилась для него в упражнение по восстановлению самоконтроля, пока они не свернули в проулок.

И там Тони обнаружил, что дорога блокирована огромным крытым фургоном, развернутым к грузовой платформе. Недалеко стояла смутно знакомая ему толстуха в неимоверно широких джинсах, а рядом с ней он увидел высокую блондинку с гибким телом в облегающих брюках. Они вместе руководили погрузкой в фургон дивана Джона Белтера.

Элинор все заметила тоже и чуть не врезалась в фургон. С трудом затормозив, она издала жалобное:

— О, Господи!

Она поняла, что здесь происходит, но уже ничего нельзя было сделать.

Забыв о том, что позади нее скользит «порше», она беспомощно смотрела, как Джилл Бонфорд с изяществом танцовщицы спрыгивает с платформы и идет к ее машине.

Под щеголеватой кофтой на ней была надета тонкая полосатая блуза, из-под которой виднелся уголок бюстгальтера, не прикрывавшего, а скорее подчеркивавшего красоту белоснежной груди. Она шла, и ее белокурые пряди развевались на ветру. Цоканье высоких каблучков можно было назвать поэмой во славу движения. Джилл остановилась, наклонилась к окошку машины, и плотная ткань не могла скрыть соблазнительной красоты ее тела. Ее глаза сверкали, словно искрящийся сидр.

— Вы были правы! — воскликнула она, обращаясь к Элинор, которая беспомощно вцепилась в рулевое колесо. — Я даже накинула тысячу, и она все равно купила. А теперь ей нужны стулья в стиле королевы Анны с павлинами на обивке. Старик достает их со склада. Как вы думаете, что еще можно спихнуть этой старой тетке?

Элинор была безмолвна. Тут внезапно возник Тони и сказал:

— Звучит так, словно вы уже провернули хорошенькое дельце.

— Да я сама себе не верю. Двадцать пять тысяч долларов, и это еще не предел, всего за полчаса работы. Магазин можно распродать не целиком, а по частям и до самых плинтусов.

Тони осторожно ответил:

— Сделать это не всегда бывает так просто. — Он протянул руку, стараясь не смотреть на застывшую Элинор с яркими пятнами румянца на смертельно побледневших щеках. — Энтони Мондейн.

— Джилл Бонфорд. — Она протянула ему в ответ руку; ее глаза пристально осматривали красивое лицо, литую шею, шелковую рубашку и модный галстук. — Вы здесь работаете?

Он рассмеялся:

— Нет, у меня магазин в Сент-Луисе.