Сьюзен Льюис - Западня

Она сложила руки на столе.

— Мэтью, вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Арт Дуглас?

Он наморщил лоб.

— Не думаю. Кто это?

— Журналист. Вернее, был журналистом — здесь, в Нью-Йорке.

— Предполагается, что я должен его знать?

— Нет. Но то, что вы его не знаете, делает наш разговор тем более необходимым.

Мэтью был заинтригован.

— Арт Дуглас был и остается в курсе того, что произошло с Оливией перед ее исчезновением. Вы слышали о погибшем в автомобильной катастрофе редакторе?

— Да.

— Арт Дуглас считает, что его убили.

Интонация Грейс осталась прежней, однако атмосфера в комнате сгустилась. Мэтью выдержал твердый взгляд своей собеседницы и, не дождавшись продолжения, спросил:

— Это связано с Оливией?

— Да. Редактор — Эдди Калиновски — знал о преступлениях людей, с которыми она была связана. Он поделился с Артом. После псевдоаварии Арт «ушел в подполье». Фрэнк регулярно общается с ним; он уважает нежелание Арта всплывать на поверхность. Ведь если его подозрения насчет убийства Эдди обоснованны, то же может произойти с ним самим. Я говорю об этом, чтобы вы поняли: всякому, кто проник в тайну Оливии, грозит опасность. Так что если вы не хотите слушать дальше, самое время сказать об этом.

У Мэтью мурашки пробежали по спине.

— Есть причины, почему я должен это знать?

— Потому что Мэриан знает.

Ударь она его — и то Мэтью не удивился бы так.

— Мэриан? Откуда?

— От Арта Дугласа.

— Он рассказал ей? Но когда?

От возбуждения он вскочил с кресла.

— Сядьте, пожалуйста, и я вам все расскажу. Арт с Фрэнком придерживаются разных точек зрения. Арт убежден, что Оливия оказалась в Италии в результате сговора между Рабином Мейером и Серджио Рамбальди. В сущности, Фрэнк того же мнения. Вот почему он попросил убрать тот эпизод: если Рабину Мейеру известно местонахождение Оливии, нельзя вступать с ним в конфронтацию. Фрэнк не открыл Арту, что разделяет его подозрения, опасаясь, что тот совершит какой-нибудь безрассудный поступок.

— Но почему Арт Дуглас доверил тайну именно Мэриан? Она же еще дитя!

— Потому что она ездила к бывшей подруге Оливии, Джоди Розенберг, а Джоди полностью согласна с Артом в том, что Фрэнку следует косвенно, посредством этого фильма, обвинить Мейера. Поскольку Мэриан проявила инициативу, Джоди с Артом решили поделиться с ней: вдруг она поможет им убедить Фрэнка?

— Откуда вам все это известно?

— После встречи с Мэриан Арта замучила совесть, и он признался Фрэнку в надежде, что тот обеспечит ей защиту. — Грейс выделила голосом три последних слова. — Если Мэриан проболтается кому не надо… Бог знает, что может случиться.

— О Господи! Почему же она никому не сказала?

— Арт и Джоди взяли с нее обещание молчать. Она имеет право говорить об этом только с Фрэнком.

— А Джоди? Почему она не боится?

— У нее целый отряд телохранителей, которые стерегут ее днем и ночью. А Арт беден.

Мэтью ссутулился в кресле и уронил голову на руки.

— Мэриан тоже.

— Поэтому я и решила вас предупредить.

— Черт! — пробормотал Мэтью, вспомнив сцену с Мэриан после ее посещения Джоди. — Знаете, она сделала это из-за меня. Забрала себе в голову, будто я считаю ее ничтожеством, и отправилась к Джоди. Мол, если она самостоятельно докопается до истины, я буду к ней лучше относиться.

— Понятно. — Грейс усмехнулась про себя. Очевидно, она поняла больше, чем сам Мэтью. — А теперь мне остается только рассказать вам правду об Оливии. Конечно, вы не обязаны…

— Обязан, — перебил он. — Мэриан не должна нести это бремя в одиночку.

— Да, но это подвергнет вашу жизнь опасности.

— Об этом не беспокойтесь.

— Хорошо. Естественно, все, что я вам расскажу, должно остаться между нами. Нельзя использовать это в фильме, иначе мы поставим кого-нибудь под удар.

— Конечно.

— Не исключено, что Мэриан ничто не угрожает, но мы не можем рисковать.

И Грейс начала рассказывать, а он слушал с крепнущим чувством тревоги и омерзения. Мать Оливии так страдала, что Мэтью несколько раз порывался остановить ее, но она продолжала обрушивать на него жуткие картины тайных сборищ растленных педофилов, не скрывая роль Оливии в их преступлениях. Грейс словно изгоняла дьявола. Мэтью вспомнил своих детей в этом возрасте и заскрежетал зубами. Ему были равно противны и насильники, и Оливия Гастингс. Сколько бы ему ни было отпущено лет, он никогда не поймет, почему дочь таких родителей, как Фрэнк и Грейс, у которой было все, пристрастилась к наркотикам.