Сьюзен Льюис - Западня

— На что же ты живешь?

Пол усмехнулся.

— Как многие — на пособие по безработице. Это был сознательный выбор. Нельзя писать книги «в свободное от работы время».

Мэриан невольно взглянула на его дорогой костюм.

— А раньше чем занимался?

— Бизнесом. Загреб кучу денег и промотал.

— Правда?

— Для чего еще существуют деньги?

— И на что же ты их потратил?

— Главным образом на женщин.

Мэриан отвела взгляд. Пол протянул руку и заставил ее повернуться к нему лицом.

— Все бы ничего, но в итоге я встретил тебя, будучи нищим. Но ведь деньги — не главное? Разве ты не чувствуешь: то, что я могу тебе дать — если позволишь, — не купишь ни за какие деньги.

Мэриан устремила на него маленькие серые глаза. Она не могла говорить, но светилась изнутри.

Пол улыбнулся, и она отметила ослепительную белизну его зубов, ямочку на подбородке. Пронзительный взгляд из-под черных бровей проникал в самое сердце. Она не находила слов, чтобы выразить свои чувства. Пол взглянул на часы.

— Мне пора. Конечно, если ты не хочешь, чтобы Мадлен устроила сцену.

Мэриан проводила его до двери. Пусть идет: ей нужно в одиночестве обдумать их разговор и насладиться им.

— Можно, я позвоню завтра? Где-то около семи?

Она наклонила голову. Пол обласкал ее взглядом и исчез за дверью.

Мэриан бросилась в спальню, к зеркалу. То, что она увидела, ее поразило. Она даже ущипнула себя, чтобы убедиться: это не сон. Улыбка сделала ее лицо неузнаваемо прекрасным. Глаза сияли. Мэриан казалось, будто она парит над землей. Могла ли она подумать, что простые слова способны сотворить чудо?

Мадлен не пришла ночевать — и слава Богу! Мэриан не умела скрывать свои чувства и боялась, что Мадлен каким-нибудь замечанием убьет ее радость.

Они стали встречаться каждый день — главным образом вечерами. Когда у Мэриан было выходной, они гуляли: бродили по парку, посещали зоосад, любовались витринами с недоступной для них роскошью. Сердце Мэриан превратилось в огнедышащий вулкан; оно извергало такую любовь и нежность, что казалось — от нее исходит сияние; даже брюзжание Мадлен ничего не могло изменить.

— Классический закон подлости, — весело произнес Пол, стоя рядом с Мэриан перед витриной ювелирного магазина. — Именно теперь, когда у меня есть кто-то, на кого мне действительно хочется тратить деньги, я беден.

Мэриан страстно хотелось обнять его и сказать, что это не имеет значения. Но они еще не дошли до объятий, а она стеснялась сделать первый шаг. Иногда Пол брал ее за руку или обнимал за плечи, но не целовал. Она убеждала себя: это ничего не значит, — однако, несмотря на беззаботную веселость, которую всякий раз испытывала в его присутствии, оставшись одна нередко поддавалась панике. По ночам она лежала в темноте и рисовала себе страшные картины: Пол встречает женщину, которую ему хочется целовать, ласкать, — а она, Мэриан, «в пролете». Но утром он снова звонил — предлагал встретить ее после работы, прокатиться в Бат или Вестон-Супер-Мар, — и ее страхи мгновенно улетучивались.

Однажды вечером, когда они втихомолку потешались, что их вот-вот выставят из библиотеки за плохое поведение, Пол сообщил, что они целую неделю не увидятся.

Вот он, страшный день, являвшийся ей в кошмарных снах! Мэриан вымученно улыбнулась.

— Понимаю.

— Ты не спросишь, почему?

Глядя в пол, она мотнула головой.

— Я все-таки скажу. Нужно отвезти рукопись. У меня состоялся телефонный разговор с издателем. Он вроде бы заинтересовался и предложил встретиться. Заодно проверну в Лондоне и другие дела.

Мэриан тотчас вообразила, что «другие дела» означают женщину. На следующий день она проводила Пола на вокзал и, когда поезд отошел, почувствовала, что вулкан ее сердца погас, превратился в свинцовую чушку.

Мадлен пришла с работы раньше обычного и застала Мэриан в слезах.

— Что, Пол дал тебе коленом под зад?

Мэриан подняла зареванное лицо.

— Наверное.

Мадлен швырнула сумочку на кровать и присела рядом.

— Только не говори, что я тебя не предупреждала. Берешься играть не в своей лиге — готовься к поражению.

— Мне плохо, Мэдди.

При виде такого большого горя Мадлен смягчилась.

— Ну ладно. По крайней мере, у тебя есть я. Конечно, если ты еще считаешь меня достойной твоего общества.

Мэриан обняла ее.

— Ты мне дороже всех на свете, хотя иногда говоришь дикие вещи.

— Прости, что я психовала. Но раз между вами все кончено, давай забудем — словно и не было.