Рози Томас - Скверные девчонки. Книга 2

Лили вскочила и закружилась по комнате, собирая и вновь разбрасывая вещи.

— Что мы будем делать сегодня?

Джулия вздохнула. Такие воскресенья, как это, следовало бы посвящать покою и полной свободе от всяких обязанностей. Но Лили необходимо было чем-то занять. Джулия знала, откуда у дочери такая непоседливость.

— Мы можем позвонить кому-нибудь; пригласить друзей на ланч. Как ты на это смотришь?

У них было множество друзей. Джулия была совершенно уверена, что в их гостеприимный дом люди приходят с удовольствием. Хотя, несмотря на прожитый в достатке ряд лет, немногие из них принадлежали к добропорядочным, прочным семействам. Даже София и Тоби разошлись. Почти сразу же после того, как сыновья Софии окончили пансион, она познакомилась с художником и переехала к нему. Лили никогда не чувствовала себя ущемленно от того, что ее отец и мать живут каждый своей жизнью. Но она никогда не оставалась с Джулией в пустом доме. У Джулии сохранились слишком яркие воспоминания о том, как одиноко было на Фэрмайл-роуд и как Бетти поддерживала безукоризненный порядок в маленьких комнатках, прибранных для праздника, который так и не наступил.

— А мне можно будет что-нибудь приготовить? — спросила Лили.

— Было бы неплохо. Я не смогу сделать все сама. Ну, так кого же мы позовем?

Но прежде чем они решили вопрос, зазвонил телефон.

— Джулия? Это Мэтт. — Наступило напряженное молчание, прежде чем последовали слова.

— Мэтти? Это невероятно, ты откуда?

— Из Нью-Йорка, разумеется.

— Это, наверное, телепатия. Мы как раз говорили о тебе. Рассматривали твою фотографию на обложке иллюстрированного журнала.

— Этой недели? То самое фото, на котором я похожа на расфуфыренную цыганку?

— Кажется, да.

— Отвратительно. Как раз когда я пытаюсь выглядеть так, чтобы мне можно было предложить какую-нибудь роль из Шекспира или еще что-нибудь приличное. — Мэтти говорила слишком быстро и без конца смеялась. Похоже, что она была навеселе или в ударе. Джулия взглянула на кухонные часы. Солнечный луч падал на циферблат.

— Мэтти, который у вас час?

— Мм… Десять минут седьмого. Утра, милочка.

— Ты так рано поднялась?

Мэтти засмеялась громче.

— Интересно, сколько долларов в минуту будет стоить эта трепотня о моих постельных делах? Я не ложилась сегодня, честное слово. Только что вернулась с вечеринки и чувствую, что не смогу уснуть в этом дурацком отеле. Поэтому смотрела старый фильм по телевизору — у них здесь всю ночь напролет показывают старые фильмы, здорово, правда? — а затем решила позвонить старым друзьям. — Внезапно прорезался настоящий голос Мэтти. — Мне нужно было с кем-то поговорить. По правде говоря, мне немного одиноко. И вот пришлось выбирать между этим звонком и еще одной порцией шотландского виски. Какая погода сегодня утром в Лондоне?

Улыбаясь, Джулия ответила ей. Она рассказала новости об общих знакомых и обрывки сплетен, которые Мэтти так любила. А также о роли Лили в школьном спектакле.

— Умница моя! Она еще заткнет всех за пояс, — ликовала Мэтти. Она никогда не боялась показать свою гордость, как это делала Джулия. Мэтти была уверена, что Лили не будет делать ошибок, и постоянно повторяла это.

— Расскажи что-нибудь еще, — попросила Мэтти. — Что новенького еще?

И Джулия поведала ей о последних приобретениях для магазина, о доме, который Феликс оформляет для Билла Вимана, и о многом другом, что, по ее мнению, могло помочь Мэтти почувствовать себя ближе к дому. Все эти годы процветания, вынуждавшие их чаще быть в разлуке, нежели вместе, они поддерживали связь с помощью телефона. Даже когда Мэтти была неотделима от Крис Фредерикс и Джулия чувствовала себя неловко с ними обеими, они разговаривали по телефону так, как не могли это делать с глазу на глаз.

Под конец Мэтти вздохнула.

— Ну вот, мне уже лучше. Уже не буду сходить с ума. Да, я кое-что тебе не сказала. Я возвращаюсь домой, в мой добрый старый Блумсбери. Я больше не могу выносить этот город.

И сквозь гул трансатлантической связи, так, как будто эта мысль давно сформировалась, а не только что пришла ей в голову среди тревожных воспоминаний весны и очарования солнечного света, Джулия сказала:

— Ну что ж, очень жаль. Потому что я собираюсь в Штаты. — Она увидела, как в другом конце комнаты, сквозь легкую завесу накопившейся за зиму пыли, трепетавшей в ярких лучах солнца, Лили резким движением подняла голову. В какую-то долю секунды по ее детскому личику пробежала тень возмущения и беспокойства.