Милена Иванова - Женщина на грани...

— Идет. Когда и где мы можем встретиться?

Не без внутреннего удовлетворения я отметила, что мое неожиданное предложение удивило ее, можно сказать, она даже была растеряна. Ясно как день, что я застала ее врасплох.

— В семь в кафе «Руис», подойдет? Это на улице Руис, по правую руку, если стоять лицом к площади Второго мая. Ты найдешь без труда.

— Я буду. Спасибо за приглашение.

— И тебе спасибо, Роза. — Я повесила трубку.

Я подъехала к кафе «Руис» где-то без четверти семь. Зал был пуст. Я выбрала дальний столик, почти у задней стены, но откуда был прекрасно виден вход. Официант тут же принес мне легкий коктейль. Роза оказалась пунктуальной. Пришла вовремя. Мы поздоровались. Она заказала пиво. Я вернула ей ежедневник. Я была с ней вежлива и мягка. Уже через десять минут она расслабилась, и я поняла, что общий язык найден. Предстоящие часы мы решили посвятить Альберто. Нам предстояло по очереди делать открытия. Как и предполагалось, он вешал лапшу на уши нам обеим. Когда он проводил выходные со мной, для нее это означало: «Я должен отвезти маму на Куэнку». Когда он проводил выходные с ней, для меня это звучало как: «Мы с пацанами идем на Корунью, там будет матч нашей лиги». К девяти дело было сделано, мы болтали с ней, как близкие подруги. Роза оказалась очень приятной женщиной, из тех, которых вечно обманывают и используют все кому не лень. За вечер мы выпотрошили Альберто как следует и теперь заканчивали с подробностями Страстной недели.

— Обычно мы всегда оставались у него, потому что у меня родители очень строгие. Я уже достаточно взрослая, чтобы встречаться с парнем, я знаю это, но домой по-прежнему привести никого не могу. Родители ни за что не позволят.

— А что вы делали после того, как я ушла?

— Ничего. Приняли душ, вместе естественно. А дальше сама понимаешь. — При этих словах Роза застенчиво улыбнулась. — Потом мы вышли погулять вместе с Монтсо и по дороге прихватили еще одного его дружка. Так и проболтали всю ночь о футболе.

— А праздники вы тоже провели у него дома?

— Нет, мы поехали в Куэнку, как и было запланировано. Сели на машину с утра и уехали. Так что Пасху мы встречали с его матерью, всей семьей.

Эти слова ударили меня, словно ножом в сердце. Они ранили меня в самую душу. Но пришлось проглотить их и утереться — бедная женщина была тут совершенно ни при чем, это было очевидно.

— А что он тебе сказал, когда я ушла? Ты его ни о чем не спросила?

— Почему же, спросила, конечно. Монтсо сказал, что ты его девушка. Ты же знаешь Монтсо, ему соврать — раз плюнуть…

Еще один удар в мое окровавленное сердце. Я бросила взгляд на часы. Было почти девять, пора бы перестать приносить соболезнования самой себе.

— Слушай, Роза, я должна тебе кое-что сказать. Через несколько минут здесь появится Альберто. У нас с ним свидание. Он ничего не подозревает. Он не знает, что я тебя пригласила. И не подозревает, что мы знакомы. Что ты думаешь насчет того, чтобы наконец припереть этого жулика к стенке? Пусть попотеет, у-ум?

В первое мгновение Роза как будто испугалась, но, подумав немножко, даже оживилась. Стоило ей представить, какое лицо будет у Альберто, когда он увидит нас вместе, как она тут же согласилась.

Наконец явился и Альберто. Как всегда, в замшевой куртке и с сигаретой в зубах. Я приветливо улыбнулась ему из глубины зала. Когда он увидел Розу, было поздно разворачиваться и уходить — он подошел уже слишком близко. Не знаю, что чувствовала эта сволочь, но он и виду не подал и поздоровался с нами так, словно мы отродясь не ходили друг без друга и видеть нас вместе было самым привычным делом. Альберто сел рядом со мной и напротив Розы. Ни дать ни взять киношный треугольник.

— Надо же, вы обе здесь! И как вам?

Вот это наглость, вот это бесстыдство! Да если бы со мной такое произошло, я бы сгорела со стыда. А он даже не покраснел. Ни голос у него не задрожал, ни руки не вспотели. Только по тому, как нервно его пальцы крутили зажигалку, можно было понять, что он все-таки нервничает.

Вступительное слово я предоставила Розе, а тяжелую артиллерию в виде себя самой решила приберечь напоследок.

— Ну что ж, Альбертик, как говорится, карты на стол. Мы уже поняли, что последние четыре месяца ты очень ловко водил нас за нос. Непонятно только, во что ты играл и чего этим добивался. Я всегда была с тобой откровенна, я дала тебе все, что у меня было. Я познакомила тебя со своими родителями, представила своей семье как официального жениха. Моя семья, ты это прекрасно знаешь, тебя приняла. Как родного. Как будто нас стало на одного человека больше. Ты не раз говорил моему отцу, как меня любишь. А в последнее время — что занимаешься приготовлениями к свадьбе. По-моему, тебя за язык никто не тянул. Так зачем же ты устроил все это? Ответь мне, милый, я правда не понимаю тебя. Зачем ты так надругался над моими чувствами? Я верила тебе, к чему эти грязные шутки?