Уильям Локк - Счастливец

— Я должен удовольствоваться поцелуем кончиков ваших пальцев на ваших приемах, — позволил себе сказать Поль.

Она улыбнулась:

— Мы найдем выход.

На ее приеме, этом собрании сверкающих бриллиантами и орденами великих мира сего, она успела только обронить:

— Приезжайте завтра в пять. Я буду одна.

Мрак окутал душу Поля, когда он ответил:

— Невозможно, моя принцесса, я необходим полковнику Уинвуду в парламенте.

На следующее утро, страшно взволнованный, он позвонил ей; телефон стоял на письменном столе Счастливого Отрока в его кабинете в доме на. Портланд-плес.

— Это я, мадам, Поль Савелли.

— Что же можете вы сказать в свою защиту, Поль Савелли?

— Я у ваших ног.

— Почему вы не можете приехать сегодня?

Он объяснил.

— Но скажите полковнику Уинвуду, что вы нужны мне, — голос ее звучал властно.

— Будет ли это разумно, моя принцесса?

— Разумно?

— Да. Видите ли…

Он ждал ответа. Только электрический ток жужжал в его ушах. Он подумал, что она прервала не только этот разговор, но и всякую возможность разговора в будущем. Наконец, после нескольких секунд тревожного молчания, раздался голос, удивительно покорный:

— Можете вы прийти в пятницу?

— С радостью и восторгом, — слова бурно вырвались у него.

— Хорошо. В пять часов. И оставьте у входа вашу мудрость Джона Буля.

Она сразу оборвала разговор, и Поль стоял, озадаченный ее приказом.

В пятницу он явился в дом на Берклей-сквер. Он нашел Софию милостивой, но ироничной и настроенной оборонительно.

Она приняла его в ампирной гостиной — очень строгой и официальной. Этот зал обладал очарованием и ценностью музея, он был так же мало уютен, как любой из залов Версаля. Один только большой огонь, разведенный в камине, смягчал его холодную строгость. Чай был сервирован пудреным лакеем в пурпуре с золотом. Она была настоящая принцесса — принцесса в ее официальных покоях, столь отличная от красивой женщины в будуаре. Поль, чуткий, насколько это дано мужчинам, понял, что если бы он повиновался ей и оставил у дверей свою мудрость Джона Буля, то быстро раскаялся бы. Ясно, что она хотела наказать его; или, быть может, себя самое; или обоих. Она смотрела на него рассудительным, испытующим взглядом, когда они обменивались банальностями. Поза Поля отличалась корректностью молодого дипломата, делающего первый официальный визит. И лишь когда он поднялся, чтобы уйти, взгляд принцессы смягчился. Она засмеялась странным, легким смехом.

— Я слышала, что вы будете говорить на митинге в северной части Лондона на будущей неделе, — сказала она.

— Да, действительно, — ответил Поль. — Но как могли мои незначительные дела дойти до вашего слуха?

— Я читаю газеты, как и каждый человек. Разве вы не знаете, что об этом было уже давно объявлено?

Поль засмеялся.

— Я сам сдал эти объявления. Видите ли, — объяснил он, — мы хотим, чтобы наша Лига молодой Англии пользовалась возможно более широкой известностью. Чем больше овец мы сумеем загнать в загон, тем лучше!

— Быть может, если вы меня очень мило попросите, — сказала она, — я приеду вас послушать.

— Моя принцесса! — Его смуглые щеки вспыхнули от удовольствия и глаза засверкали. — Это была бы честь, о которой я не мечтал! На такую доброту способны только ангелы.

— Хорошо, я приду. Вы должны хорошо говорить. Не могли бы вы убедить назвать это место поизящней? Хикней-хис! Прямо не выговорить! Скажите, помогло бы делу Лиги молодой Англии, если бы вы объявили мое имя в газетах?

— Дорогая принцесса, вы подавляете меня. Но…

— Не подумайте спросить меня, благоразумно ли это. — Она улыбнулась насмешливо. — Вы ведь печатаете имена других, оказывающих вам поддержку. Мистер Джон Фельтон, член парламента, который будет председательствовать, полковник Уинвуд, член парламента, и мисс Уинвуд, декан Галифакса и леди Гарбери и так далее, и так далее. Почему же не поставить в список принцессу Софию Зобраска?

— У вас блестящая память, моя принцесса!

Она взглянула на него ласково.

— Иногда. В каком часу начинается митинг?

— В восемь. О, я забыл. — Его лицо побледнело. — Ведь вам пришлось бы обедать в неурочный час!

— Неужели так важно, если я и вовсе не пообедаю, если это нужно ради доброго дела?

— Вы совершенство! — пылко воскликнул Поль.

Он ушел от нее в полном блаженстве. Принцесса Зобраска так же мало интересовалась Лигой молодой Англии, как каким-нибудь обществом борьбы с носовыми кольцами в Центральной Африке. Поможет ли это Лиге молодой Англии — еще бы! Он громко рассмеялся, идя по залитой светом фонарей Берклей-сквер. Для кого другого во всем мире согласилась бы она обедать в шесть и провести вечер в душном и мрачном зале дома в северной части Лондона?