Хизер Макэлхаттон - Маленькие ошибки больших девочек

Иногда по вечерам ты ходишь на танцы. Ты ходишь в клуб «Первая авеню». Дрянной подвал, а не комната, с VIP-гостиной, где ты сидишь с совершенно пустой головой, пока однажды к тебе не подходит крошечный мулат, похожий на лань с влажными глазами, а за ним его телохранители. Он в спортивном костюме из голубого плюша (это Принс, мать его за ногу). Он собирает женщин для какой-то вечеринки у себя дома и предлагает прокатиться на лимузине. Ты думаешь о Тору, студии и белой картине. Почему бы не сесть в лимузин, разве тебе есть, что терять?

Ты садишься в лимузин еще с восемью девушками. Почему бы нет? Вы сорок минут едет до Шанхассена, и лимузин въезжает на подземную парковку. Вас всех провожают в звукозаписывающую студию, задрапированную шелками и бархатом, повсюду горят свечи. Там алкоголь, кокаин, мет. Там полно всякого дерьма, о котором ты даже не слышала. Потом ты все это сворачиваешь. Тебе вдруг становится грустно. Ты проделала весь этот путь на вечеринку, но теперь она кажется тебе скучной. Банальной. Ты проходишь в соседнюю комнату, где находится звукозаписывающая студия, и пробегаешь по клавишам пианино. В соседней комнате девушки катаются по полу, а музыка похожа на постоянную звуковую атаку. Ты поешь грустную песню, сочиненную тут же на месте. Потом еще одну. Сама себя занимаешь, пока за дверью гудит вечеринка.

Из звукозаписывающей будки появляется фигура — а ты и не знала, что там кто-то есть. Это Принс. Он вертит в руках зеленую стеклянную тросточку и садится на скамью. «Продолжай играть», — говорит он, что ты и делаешь. Довольно скоро вас находят гости вечеринки и вваливаются внутрь, но Принс велит им замолкнуть. «Издадите хоть звук — валите отсюда», — говорит он и просит тебя продолжать петь. Он начинает подпевать, взяв тон ниже и подыгрывая себе на гитаре, которая появляется из ниоткуда. Ты в Шанхассене, в штате Миннесота, на джем-сейшне с Принсем в Пэйсли-парке.

В результате получается очень странная крупная сделка. У Принса появилась новая торговая марка «Сливочная сестричка» только для женщин-дебютанток, и ты оказываешься первой певицей, которая подписывает с ним контракт. Он приглашает целую команду своих стилистов, которые создают для тебя совершенно новый образ: новая стрижка, новый макияж, новая одежда. «Ему нравятся нераскрученные, — объясняет его менеджер. — Ему нравятся инженю и женщины, которых еще никто не раскрыл. Ты как раз из таких счастливиц».

Твоя запись «Ту писез» мягкая и простая. Ты аккомпанируешь себе на пианино (чуть-чуть), но тебе еще аккомпанирует целый оркестр. Есть несколько соло Принса на акустической гитаре, отчего запись становится золотой, а потом и платиновой.

Ты бросаешь работу в музее, вернее, она бросает тебя. С расписанием твоих концертов и туров ты с трудом можешь придерживаться их программы, и к тому же они считают, что ты «продалась», или тебя «купили», или еще что-то совершенно неприемлемое для художницы высокого ранга. Наплевать. Ты переезжаешь в Санта-Барбару и покупаешь огромный дом с видом на море. Успех твоего альбома позволяет тебе вести совершенно иной образ жизни, который ты хочешь сохранить. Закончив гастроли, ты с умом инвестируешь деньги. Потом отходишь в тень. «Писез» остается твоим единственным альбомом. Принс просит тебя записать еще один, но ты вежливо отклоняешь это предложение, и он находит другую инженю, на которой можно сосредоточить свое внимание.

До конца своих дней ты живешь, не испытывая физических неудобств, но в какой-то эмоциональной дисгармонии. Ты так и не забыла Тору — его покалеченную руку и мягкое сердце. Ты несколько раз пыталась с ним связаться, но твои звонки и письма остались без ответа. У тебя было несколько романов, а потом еще несколько, и все с самыми красивыми и симпатичными мужчинами, но ты по-прежнему не можешь выкинуть из головы Тору и его белую картину — в могилу ты отправляешься, гадая, где они могут быть.

Ты соглашаешься поехать в Лондон с Алюэттой. Роки раскрывает твой план побега и приходит в ярость. Когда ты пытаешься сесть в такси, чтобы поехать в аэропорт, он устраивает сцену, пытается скрутить тебя, но Алюэтта бьет его каблуком по яйцам. Все соседи стоят на тротуаре и смеются. В промежутках между судорожным хватанием воздуха и гримасами боли Роки кричит, что ты можешь не возвращаться.

Лондонская квартира Алюэтты находится в промышленном районе, но там жизнерадостно. Там все обито парчой, а стены розовые. Много сломанной барочной мебели и разбитого антиквариата, укутанного восточными покрывалами и шелковыми подушками. Там есть пустой камин, забитый пыльными засохшими розами, и тяжелые желтые портьеры, смягчающие резкий зимний свет. Вдоль стен, чайных светильников и масляных ламп под дымчатыми зеркалами расставлены мигающие свечи, от которых детали только еще больше расплываются.