Мегги Леффлер - Диагноз - Любовь

— Есть ли врач на борту?

О черт.

— Я могу помочь! — вызвался кто-то.

— Пойдем, — сказал Мэттью, подталкивая меня вперед.

Я стряхнула с себя наваждение и, шагнув в сторону лестницы, закричала:

— Я врач!

— Холли — доктор, пропустите ее, — потребовала Алисия, когда мы с Мэттью подошли к толпе пассажиров, окруживших упавшую леди, которая теперь лежала под лестницей. — Здесь доктор, дайте пройти!

Затем, понимая, что иначе мы не пробьемся, Алисия закричала, словно грабитель, угрожающий охране банка:

— А ну отвалите, черт бы вас побрал!

Удивительно: море голосов затихло и все отвалили.

— Мадам? — Я опустилась на колени возле пострадавшей, думая о том, что в первую очередь нужно проверить дыхание и кровообращение. Женщина дышала трудно и прерывисто, вокруг ее головы расползалось пятно крови.

— Это Хелен, — сказал с британским акцентом ее муж, Фарвелл. — Ее зовут Хелен.

Он добавил, что ей семьдесят пять и что, если не считать артрита, она никогда ничем не болела.

— Хелен, вы меня слышите? — спросила я, пытаясь определить, можно ли обеспечить ей доступ воздуха, не касаясь шеи.

— Не трогайте шею! — раздался голос Эда. — Это может парализовать ее!

— Она только что упала с лестницы. Возможно, ее уже парализовало, — ответил Мэттью.

— Она повернула голову, — произнес кто-то, указывая на Хелен. Я подняла глаза и увидела одного из рабочих парома, одетого в зеленую спецовку. — Видите? Она не парализована, — добавил он.

— Вы не доктор, — оборвала его Алисия.

— А то я сам не знаю, — добродушно согласился мужчина.

Хелен застонала, держась за левую сторону груди.

— Кто-нибудь, принесите мою докторскую сумку, — попросила я, оглянувшись на пассажиров и встретившись глазами с Эдом.

— Сейчас, — ответил он.

— Хелен, вы понимаете, где вы? Помните, кто вы такая? — спросила я.

Женщина только стонала, ее ноздри трепетали, а дыхание становилось все более прерывистым.

Мэттью расстегнул на ней блузу и приложил ухо к костлявой груди, словно индеец, пытающийся услышать звуки приближающейся конницы.

— С правой стороны признаки дыхания отсутствуют, — сказал он, начиная простукивать тяжело поднимающуюся и опускающуюся грудь женщины. Ее межреберные и подреберные мышцы не работали, затрудняя дыхание. — Отказ правого легкого и возможность отказа левого, — констатировал Мэттью.

— Пневмоторакс? — спросила я, и он кивнул.

— Мне нужна игла шестнадцатого размера, — сказал Мэттью и, повернувшись, крикнул: — Принесет кто-нибудь наконец докторскую сумку?

— Трахея не повреждена, — продолжила я, — но шейные вены расширены.

— Плохой признак. Где сумка? — снова спросил Мэттью.

— Несут из машины, — ответила Ди, и в ту же секунду перед нами оказалась моя черная сумка. Я подняла глаза и увидела Эда.

— У нее инфаркт? — спросил он.

— Пневмоторакс, — ответил Мэттью, не отвлекаясь от пострадавшей.

Дрожащими пальцами я пробежала по ребрам Хелен до второго межреберного промежутка, пытаясь определить место, в которое нужно будет воткнуть иглу… если мы вовремя найдем ее.

— Господи, Холли, что ты тут носишь? — ворчал Мэттью, роясь в моей сумке. — Набор для центральной капельницы? Стерильные перчатки? Ты что, ограбила Государственную службу здравоохранения?

Не обращая внимания на его слова, я вновь пересчитала ребра пострадавшей.

— Как там дела? — спросил паромщик.

— Нормально, — ответила я, прежде чем поняла, что он спрашивал не о нас, а о Хелен, которая часто моргала, тяжело дышала и пыталась сесть. Толпа вокруг нас возбужденно обсуждала происходящее, то и дело давая собственные советы. По общему мнению, Хелен не должна была двигаться.

— Тише, Хелен. Вы можете навредить себе, — предупредила я.

— Ага! — Мэттью нашел в недрах моей сумки нужную иглу в комплекте с трехсторонней помпой. — Разреши? — спросил он, как настоящий джентльмен. Разреши мне самому заняться этой процедурой?

— Ты хирург, — ответила я. — Приступай.

И Мэттью приступил, уверенно и со знанием дела. Я наблюдала за ним с искренним восхищением. Некоторые девушки ценят высоких, красивых и ухоженных мужчин, а мне нужны кривые зубы, очки, как у Бадди Холли, и уверенные руки, которые способны профессионально ввести иглу в чью-то грудную клетку. Замерев, я смотрела, как Мэттью работает помпой, накачивая воздух в грудь Хелен, помогая ее легкому расправиться и продолжить работу.

— Проверь дыхание, — приказал Мэттью, и я быстро схватила стетоскоп, чтобы прослушать симметричность звуков.