Дикси Браунинг: Лики любви

Есть ли в ее участившихся болях и головокружениях вина высоты? Да, она немного близорука, но из-за этого люди не чувствуют себя как на карусели. Раньше высота на нее не действовала, в детстве она лазила на горы повыше, а совсем недавно спокойно поднялась на верхний этаж небоскреба в Атланте в стеклянном лифте. Это было всего.., не может быть - целых шесть лет назад!

Ей удалось если не задремать, то отключиться; это средство она практиковала довольно часто, чтобы снять напряжение после утомительной работы у мольберта. Когда она очнулась, Томас уже спускался к выступу, а вслед и близнецы друг за другом. Ром встретила Кэмерона уже сидя, притворяясь, что поглощена изучением причудливого куска гранитной глыбы. Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она дерзко спросила:

- Ну, что на мне такое, нос, что ли, измазан?

- Вообще-то да, но любопытно другое: покрасневший нос на позеленевшем лице. Ты опять не уловила, когда тебе стоило бросить это дело?

О, от такой едкости действительно позеленеешь!

- А мне наплевать, пусть он хоть побагровеет. Только бы спуститься отсюда, - удрученно произнесла она. Облупившийся нос меньше всего ее тревожил. Просто от шляпы не было никакого проку: стоило ей поднять голову, как она сваливалась.

Его мягкая улыбка растопила остатки обиды, но Ром по-прежнему сурово смотрела перед собой. Кэмерон взял ее под руки, поднял на ноги и придержал. Затем начал объяснять, как именно ей надо спускаться. Удостоверившись, что она все усвоила, он крепко обвязал ее, и не успела она опомниться, как стала бесславно спускаться по веревке с каменистого выступа. Ром казалась себе огромным, неповоротливым пауком, летящим и крутящимся на паутиновой нити. Но хорошо уже то, что ее спускают с этой громадины. Приземлившись у подножия, "скалолазка" отвязала веревку, с облегчением выпрямилась, твердо стоя на безопасной земле, и поглядела вверх. Тут под твердо стоящей ногой поехал камень, и она больно плюхнулась на жесткую землю.

- Все в порядке? - крикнул сверху Кэмерон.

От жалости к себе и унижения ей на глаза навернулись слезы. Встав на четвереньки и держась за низкорослую сосенку, она поднялась и вскинула голову к сочувствующим лицам спутников.

- Ну конечно, все в порядке! - бросила она.

Слава Богу, мучения кончились. По крайней мере за этот день Ром убедилась, что такие прогулки не для нее. Как жаль, что годятся лишь домашние условия. Ведь она так любит природу!

- Пойдемте-ка вон туда в тень и посмотрим, что у нас на ленч, а? Потом вы, малыши, можете еще полазить, а мы, старички, соснем чуток.

Голос Кэмерона раздался неожиданно, Ром даже не слышала, как он подошел. Не взяв протянутой руки, она встала и начала осторожно пробираться к валуну, на котором они оставили корзину и термос. Есть не хотелось, но она решила, что немножко вкусненького одолеет. На природе ей остается пальма первенства лишь в любви к пикникам. В корзине оказались курица, салат, булочки и пирог с черникой. Открывая банки. Ром с радостью ощутила, что аппетит у нее вовсе не испортился.

Мальчики быстро подкрепились и убежали. Кэмерон растянулся на клетчатом коврике и тронул капельку варенья на ее губах.

- Еще один тон к твоей пламенеющей одежде - и от тебя ничего не останется, - с мягким ехидством заметил он. - Ты не чувствуешь этого? - Увидев ее недоуменный взгляд, он добавил:

- Для того, кто умеет чувствовать цвет и нарочно пренебрегает всеми условностями хорошего вкуса, это было бы неплохим наказанием.

Ей стало душно от злости, но она ни за что не хотела ее выказать.

- Цвета сами по себе замечательные, - возразила художница, - может, просто выгорели и смылись. Очень нестойкие краски.

Кэмерон в отчаянии покачал головой, протянул к ней руку и нежно обхватил щиколотку.

- Радость моя, ты в самом деле не знаешь, что творишь? Кому или чему ты мстишь? Ты вообще задумывалась над этим?

Ром помотала головой. Задумываться она не любила, и как только мысли заходили в неприятный тупик, она направляла их в иное русло. Правда, в последнее время это стало удаваться все реже и реже. С долей сарказма она ответила:

- Кажется, ты собираешься прочесть послеобеденную лекцию.., во благо мне, разумеется.

- По-моему, уже пора тебя кое-чему подучить, - сухо сказал он и ногтями сжал ее щиколотку. Она поежилась. - Абсолютно ясно, что в твоем воспитании упущен ряд моментов.

Ром приуныла и поискала глазами ребят. Они резвятся у подножия, осаждают валуны, а ей приходится выслушивать наставления, как пленнице.