Виктория Клейтон - Дикие сердцем

— Спасибо. — Я посмотрела на замечательное длинноногое создание. Лошадь вытянула губу и обнажила большие желтоватые зубы. — Я справлюсь сама.

— Как хотите. Только не сердитесь больше! Такой красавице не к лицу быть сварливой! — прокричал он вслед.

Это было непереносимо. Я, надрываясь, тащила свой груз, в то время как он гарцевал на лошади за моей спиной. Я понимала, что выгляжу нелепо, но невозможно выглядеть достойно в узкой юбке, карабкаясь с тяжелыми чемоданами по склону.

— Прощай, моя любовь! — крикнул мужчина, когда я уже скрылась за холмом.

Дорожный знак показывал, что до Падвелла осталось полмили. Я чуть расслабила плечи и сбавила шаг. Было уже около пяти. Начинало смеркаться. Тропа терялась в сумраке между деревьями и была в некоторых местах почти невидимой. Ветер шумел в кустарнике на вершине холма. Мне вдруг показалось, что я слышу чьи-то шаги и треск ломающихся веток. Я осмотрелась, но не увидела ничего. Неожиданно откуда-то раздался свист. Поначалу я приняла свист за пение дроздов, которые радовались наступлению сумерек, но, прислушавшись, поняла, что звуки складываются в мелодию. Не было сомнений — меня кто-то преследовал.

— Покажись! Перестань прятаться! — крикнула я в сторону леса. Свист оборвался так же внезапно, как и возник. — Выходи! Не веди себя, как ребенок!

Мертвая тишина в ответ. Пожав плечами, я ускорила шаг.

В лесу быстро темнело. Сердце бешено билось в груди. Спиной я ощущала собственную уязвимость. Мне удавалось идти достаточно быстро, хотя руки и плечи болели от тяжести чемоданов. Я жаждала остановиться на минуту и дать отдых натруженным конечностям. Через некоторое время свист возобновился. Теперь мелодия казалась более грустной, звуки более сладкими, почти убаюкивающими.

К моему облегчению, впереди, среди густых деревьев, показался просвет. Тропинка неожиданно привела меня к горбатому мосту, который круто изгибался над рекой. Лучи заходящего солнца играли в блестевшей серебром воде. На другой стороне реки высилось обшитое досками строение с выступающим верхним этажом. Даже моя невежественность позволила распознать мельницу. В дверном проеме стоял бледный как смерть мужчина с маленькими мигающими глазками и влажным ртом. Он тяжело прислонился к косяку, как старое, искривленное ветром дерево. Мужчина поднял руку, чтобы вытереть пот со лба. Клубы пыли полетели с его рукава в разные стороны.

— Ищете кого-то, мисс? — спросил он с грубоватым радушием. — Уже слишком поздно, чтобы бродить в одиночестве…

— Я направляюсь в Падвелл, — ответила я самым бодрым тоном, на какой была способна.

— Это, должно быть, Паддл.

— Не могли бы вы указать мне дорогу на Плаши Лэйн? Будьте так любезны!

Вместо того чтобы ответить, мужчина поднес огромную пивную кружку к губам. Я увидела, как заходил его кадык, когда он заглатывал содержимое, не отрываясь от кружки. Тыльной стороной кисти мужчина вытер губы. Они оказались на удивление темными и резко контрастировали с белизной лица.

— Начало шестого. Джордж! — Мужчина повернул голову и закричал кому-то в глубину помещения. — Где этот чертов Джордж?

Мальчик с очень красивым лицом и темными вьющимися волосами вынырнул из дверей. Взгляд ребенка из-под тяжелых век казался задумчивым. Изяществу линии рта позавидовала бы любая красавица. Мужчина намеревался залепить мальчику хорошую затрещину, но ребенок оказался проворней — ловко пригнувшись, он избежал подзатыльника.

— Тебя вечно нет на месте, когда ты нужен! Принеси мне еще пива и захвати свой плащ. Покажешь этой молодой леди дорогу на Плаши Лэйн.

— Я не хочу создавать вам дополнительные проблемы… — промямлила я.

— Успокойтесь, вы не создаете никаких проблем. Ему все равно нечего делать. Маленький лодырь — вот кто он.

Джордж вернулся с полной кружкой, и мужчина нетерпеливо выхватил ее из рук мальчика. Я стояла затаив дыхание. Мельник осушил вторую кружку так же быстро, как и первую, затем смачно рыгнул и хлопнул себя кулаком по животу, словно хотел помочь жидкости найти дорогу в желудке.

— Моя работа вызывает жуткую жажду, — пробормотал мельник с нескрываемой гордостью.

— Твоя работа — самая скучная, самая тяжелая и самая бестолковая, — прокричал Джордж и закрыл локтем голову, ожидая неминуемого подзатыльника.

— Черт побери! Проваливай скорее, маленький лодырь! И помни: если вернешься позже шести, останешься без ужина.

— Мне все равно. Терпеть не могу мясные консервы. Можешь выбросить мою порцию крысам.