Бонкимчондро Чоттопаддхай - Клад вишнуита

— Слушаюсь, — покорно отозвался Броджешор.

— Смотри же проследи, чтобы все было соблюдено, ты уже не маленький, — предупредил его отец и, понизив голос, добавил: — Ну и, сам понимаешь, насчет приданого и подношений не забудь.

— Хорошо.

Хорболлоб поднялся. Броджешор и Ниши почтительно приняли прах от его ног.

Усевшись в паланкин, старый брахман вздохнул с облегчением и несколько раз с благодарностью помянул Дургу.

«Не беда, что мальчик остался среди этих злодеек, — подумал он. — Он знает, как себя вести. Такой красавец нигде не пропадет».

— Что это у тебя за новые выдумки? — спросил Броджешор у Ниши, когда его отец уехал.

— А ты не догадываешься, кто это? — улыбнулась та.

— Ах, вот оно что! — сообразил Броджешор. — Как же тебе удалось его уговорить?

— О, у женщин существует множество способов для этого. Не удастся один, всегда найдется другой.

— Ах, что б тебя! — рассердилась Диба. — Ну и бесстыдница же ты. Разве с мужчинами так разговаривают?!

— Кто это здесь мужчина? — возмутилась Ниши. — Броджешор? Ну, нет. Мы вчера убедились, кто тут мужчина, а кто женщина.

— Вы и сегодня получите этому подтверждение, — проговорил Броджешор. — Имей в виду, твой женский ум сослужил тебе неважную службу. Ничего хорошего ты не придумала.

— Почему же? — возразила Ниши.

— Разве пристало лгать родителю? Обманом ввести в дом жену? — возмутился Броджешор. — Если человек не стыдится отца своего обмануть, то он ни перед каким коварством не остановится.

Ниши не могла не признать справедливости его слов.

«Да, — подумала она, — мужчина показывает свое превосходство не только тогда, когда размахивает дубинкой».

— Что же ты предлагаешь? — спросила она.

— Я хочу, чтобы мы с Профуллой поехали к отцу и во всем ему открылись.

— Ты думаешь, он примет Деви Чоудхурани?

— Никакой Деви Чоудхурани больше нет. Не поминай даже имени ее. Здесь осталась только Профулла.

— Хорошо, пускай Профулла, — согласилась Ниши. — Разве он впустит ее в свой дом?

— Я уже говорил, это моя забота, — повторил Броджешор.

Профулла согласилась на его предложение. Она понимала, что только один Броджешор может решить ее судьбу.

Начались сборы в Бхутонатх. Там Деви собиралась распрощаться с Ронгораджем: ему было опасно показываться в поместье Броджешора, где уже познакомились с его дубинкой и непременно узнали бы при встрече. Так или иначе, но им необходимо было расстаться. Ниши и Профулла объяснили ему все и сказали о своем решении. Мужественный разбойник не смог сдержать слез, узнав о предстоящей разлуке.

— Ах, мать, — сказал он Деви, — мы и помыслить не могли, что ты нас покинешь.

Женщины старались утешить его… Профулла отдала ему свой дом в Девигоре, предметы культа, хранившиеся там, а также собственность, предназначавшуюся богу.

— Живи там, отдавай богу божье, а сам пользуйся тем, что останется, — сказала она ему на прощанье. — И никогда больше не берись за дубинку. Помни: то, что ты считаешь помощью людям, оборачивается насилием над ними. Палкой или дубинкой добро не делают. Не тебе и не мне карать виновных. На это есть раджа. Если не он, так бог накажет. А вот милосердие творить можешь. Награждай праведных, а злодеев оставь богу. Передай мой наказ и Бховани-тхакуру. Скажи, что я почтительно и нижайше кланяюсь ему.

Ронгорадж ушел в слезах.

Диба и Ниши должны были проводить его до самой пристани в Бхутонатхе, а потом на баркасе отправиться в Девигор. Там им предстояло поселиться, жить и славить Хори. Их Деви наградила богатством, хранившимся на судне. А оно было немалое, в чем читатели уже имели возможность убедиться.

— Продайте все, — велела им Профулла. — Из вырученных денег оставьте себе сколько надо на жизнь, а остальное раздайте бедным. Я ничего не возьму — мне тут ничего не принадлежит.

Она даже сняла с себя украшения и отдала их подругам.

— Ты что же, собираешься отправиться в дом к мужу в таком виде? — ужаснулась Ниши.

— Вот главное украшение любой женщины, — ответила Профулла, указывая на Броджешора, — муж. Остальное ничто в сравнении с ним.

— Нет, так не годится, — возразила Ниши. — Сегодня ты войдешь в дом свекра, так позволь же мне благословить тебя и поднести свадебный подарок. Прошу, не отказывайся. Это мое последнее желание, а его надо исполнять.

Ниши подошла к Профулле и надела на нее великолепные драгоценности. Ими в свое время одарила ее рани, у которой, как помнит читатель, она когда-то жила. Ниши не носила их, потому что Деви дала ей другие.