Бонкимчондро Чоттопаддхай - Клад вишнуита

— Никак кто-то идет, — неуверенно сказал один из носильщиков.

— От тех, кто ходит по ночам, добра не жди, — хмуро промолвил другой.

— Здоровенные-то какие! — добавил третий.

— А палок у них не замечаете? — осведомился четвертый, напряженно вглядываясь в приближающиеся тени.

— Господин Чакраборти, — повернулся к Дурлобху первый носильщик, — дальше идти нельзя. К разбойникам угодим.

— Да-да, — встревожился тот. — Надо же, какая беда! Я так и предчувствовал…

В это время шедшие по дороге заметили их и крикнули:

— Эй, кто вы?

Услышав окрик, носильщики поставили паланкин на землю и с воплями бросились в лес. Следом за ними кинулся и Дурлобх.

— Что же ты меня бросаешь? — взвизгнула Фулмони и поспешила за ним.

Встречные громко рассмеялись. Это были хиндустанцы, направлявшиеся в Динаджпур в надежде устроиться на работу к наместнику. Они вышли затемно, чтобы пораньше попасть в город. Посмеявшись от души над жалкими трусами, они продолжили свой путь. А те, не оглядываясь, во весь дух мчались по лесу.

Профулла привстала в паланкине и сняла повязку. Кричать она не отваживалась, опасаясь навлечь на себя беду. Да и кто решился бы поспешить ей на помощь, рискуя попасть в лапы разбойникам? Вначале она совсем было пала духом, но потом взяла себя в руки, понимая, что только самообладание ее спасет. Она осторожно выглянула наружу и увидела на дороге каких-то путников. Профулла тут же прикрыла дверцу, оставив лишь узкую щель для наблюдения. Вскоре подозрительные личности скрылись, и тогда она выбралась из паланкина. Оглядевшись, она убедилась, что осталась одна.

Профулла понимала, что ее похитители непременно вернутся за ней. Поэтому она решила не идти по дороге, а углубиться в лес и подождать там до рассвета.

Она углубилась в заросли. К счастью, девушка направилась в сторону, противоположную той, куда скрылись преступники, а то не миновать ей встречи с ними. Забравшись в самую чащу, Профулла остановилась и стала ждать утра. Вскоре начало светать.

Тогда Профулла принялась блуждать по лесу, все еще не осмеливаясь выбраться на дорогу. Неожиданно ее глаза различили едва заметную тропинку. Девушка пошла по ней, полагая, что тропинка выведет ее к человеческому жилью. Дикие звери ее не пугали — она скорее предпочла бы смерть от когтей тигра или медведя возвращению домой, где ее рано или поздно снова схватят злодеи.

Двигаясь по тропинке, Профулла зашла довольно далеко. Уже перевалило заполдень, а жилья все не было видно. Наконец тропинка исчезла. Куда идти дальше, Профулла не представляла. Вдруг она увидела в стороне несколько кирпичей. Значит, поблизости находилось какое-то строение. Профулла осторожно двинулась вперед. Кирпичей ей попадалось все больше, однако лес превратился в непроходимые джунгли. Наконец в просветах между деревьями она увидела развалины большого здания. Она вышла к ним, взобралась на груду камней и стала разглядывать руины. Часть строения сохранилась и вполне могла служить пристанищем для людей. Профулла подошла к уцелевшей части здания. Все двери стояли распахнутые настежь, и хотя она никого не увидела, кое-какие признаки говорили о присутствии здесь человека. Вскоре она услышала стоны. Профулла вошла в маленькую каморку и увидела на полу лежавшего на подстилке умирающего старика. Тело его высохло, губы потрескались, глаза глубоко запали. Было ясно, что последний час несчастного близок. Девушка подошла к нему.

— Кто ты, ма? — спросил старик, с трудом шевеля пересохшими губами. — Может, ты богиня и пришла за моей душой?

— Я сирота, — ответила девушка. — Заблудилась в лесу Ты, видно, тоже одинокий человек. Могу я помочь тебе чем-нибудь?

— Можешь, и даже очень, — обрадовался старик. — Хвала Вишну, что я в смертный час увидел человека. Дай мне воды — во рту совсем пересохло.

В комнате стояло несколько кувшинов с водой, а возле них — чашки. Профулла налила в чашку воды и поднесла ее к губам старика.

Он попил, и ему, казалось, немного полегчало. Заметив это, девушка попыталась выяснить у старика, кто он такой, каким образом оказался в лесу и почему остался один. Однако бедняга говорил с трудом и мало что смог рассказать о себе. Все, что он поведал Профулле, сводилось к следующему.

Он вишнуит, одинокий человек, никого из родственников у него нет. Жила прежде с ним одна вишнуитка, но и та покинула его, прихватив с собой все пожитки, когда увидела, что он совсем плох. Все же, прежде чем уйти, она по его просьбе вырыла ему во дворе могилу — вишнуитов не полагается сжигать. Лом с лопатой, наверное, так и лежат там.