Лесли Пирс - Сломленный ангел

Но ведь она сидела в засаде за кустами. Если она пошевелится, они ее услышат.

Похоже, после сигареты с марихуаной и виски Зоя растаяла. Она откинулась на одеяло и отпустила какое-то замечание о солнечных лучах, пробивающихся сквозь переплетение ветвей над головой. Потом, без малейшего понукания и поощрения со стороны Ройбена, она расстегнула молнию на джинсах и, извиваясь, начала выбираться из них.

— Дай мне немножко сексуального исцеления, — хихикнув, сказала она. — В качестве первого блюда можешь полизать мою мохнашку.

Сюзанна почувствовала, что краснеет, когда Зоя стянула черные трусики, широко раздвинула ноги и руками приоткрыла половые губы. Она не могла поверить, что женщина может быть столь грязной и грубой. Она не просто смутилась, она испытала жуткий стыд. Лайам познакомил ее с оральным сексом, но ей потребовалось некоторое время, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что мужчина может захотеть этого. В конце концов она полюбила это занятие, потому что Лайам был настойчивым и изобретательным любовником. Но все равно, она не могла заставить себя заниматься этим при ярком свете и никогда бы не набралась наглости потребовать такого удовлетворения для себя.

Но она не могла оторвать глаз от сладкой парочки, когда Ройбен уткнулся головой Зое в низ живота, охотно повинуясь ей. Сюзанна корчилась от смущения, испытывая при этом какое-то извращенное наслаждение. Ройбен в буквальном смысле обмусоливал девушку, Сюзанна видела, как его язык двигается вверх и вниз по влагалищу Зои, и спустя некоторое время ему пришлось расстегнуть собственные джинсы, чтобы освободить свой член, который обрел каменную твердость.

Зоя выкрикивала похабщину и нецензурную ругань, она называла его «папочкой» и требовала, чтобы он ввел ей палец внутрь. Зрелище было омерзительным, и Сюзанна почувствовала, что оно оскверняет красивую долину, где она была так счастлива и покойна. С возрастающим отвращением смотрела она, как Зоя встала на колени, повалила Ройбена на спину и села ему на лицо, нанизывая себя на его язык и одновременно яростно массируя свои груди.

И внезапно весь гнев и ярость Сюзанны вернулись к ней с удвоенной силой. Она лишилась своего дома, своих друзей, всего, что имела, из-за этой проститутки. Обезумев от ярости, она наблюдала за их непристойным поведением, чувствуя себя преданной и окончательно обманутой, потому что это оказалось Ройбену нужнее ее любящей поддержки.

— Я кончаю в твой ротик, папочка! — выкрикнула Зоя. — Сильнее, сильнее, трахни меня своим языком.

Сюзанна обнаружила, что поднимает револьвер почти машинально, помимо своей воли. Оружие дрожало в ее руке, она обхватила правую руку левой ладонью и приказала себе ждать, иначе, если она выстрелит сейчас, то попадет в Зою, что даст Ройбену время удрать.

Наконец Зоя откатилась в сторону, бормоча что-то насчет того, что он — лучший любовник в мире, и Ройбен набросился на нее, покрывая ее лицо поцелуями и уверяя в том, что до встречи с ней он еще никогда и никого так не любил.

И только когда он, присев на корточки, обхватил Зою за бедра и ворвался в нее, Сюзанна выстрелила ему в спину.

Она промахнулась и всего лишь задела его бок. Ройбен подпрыгнул, и перепуганные птицы сорвались с вершин деревьев, хрипло крича простуженными голосами.

— Что это было? — воскликнула Зоя, до которой, скорее всего, еще не дошло, что она только что слышала выстрел.

— Меня ранили! — выдохнул Ройбен, хватаясь за простреленный бок и пытаясь оторваться от нее.

Зоя не закричала, просто поперхнулась от неожиданности.

В этот момент Сюзанна вышла из-за кустов, спокойно прицелилась и выстрелила снова. К ее удовольствию, Ройбен увидел ее и прошептал ее имя, когда пуля попала ему в грудь. Мгновением позже он мешком свалился на Зою.

И вот тогда Зоя закричала, пытаясь выбраться. Сюзанна подошла на шаг или два ближе, и тут Зое удалось оттолкнуть тело Ройбена в сторону.

— Теперь твоя очередь, шлюха, — произнесла Сюзанна.

Стоя над простертой Зоей, она поняла, почему говорят «месть сладка». Было так сладостно увидеть, как голубые глаза Зои расширились от страха и ужаса и вся ее самоуверенность и остроумие испарились.

— Да, это она самая, старая калоша, — проговорила Сюзанна, нажимая на курок. — Теперь ты останешься с ним здесь навсегда, — злорадно добавила она, видя, что пуля попала девушке в грудь. Рот Зои приоткрылся, она готовилась закричать, но не успела и с мягким шлепком опрокинулась на одеяло.