Ирина Тарасова - Не бойся, малышка

— Прическа хорошо сделана, — ответила Таня и тут же добавила: — Только я бы предложила вам что-нибудь посовременней. Есть у нас час?

— Регистрация в пятнадцать тридцать, — сказала взлохмаченная женщина.

— Еще вагон времени, — воскликнула Таня и ободряюще улыбнулась. Ее улыбка вызвала еле заметное потепление в глазах невесты. — Покажите мне фотографии, где вы себе нравитесь.

— Фотографии?.. Сейчас! — Тряхнув рыжей головой, подруга невесты скрылась в другой комнате, но буквально через минуту вернулась. — Вот, выбирай.

Инна Дмитриевна положила на колени альбом, стала медленно переворачивать страницы. Ее лицо расслабилось, по губам пробежала еле заметная улыбка.

— Тут я первый раз за границу съездила… А тут мы с Женькой встретились.

— Можно? — Таня протянула руку. — Какое лицо у вас хорошее, — сказала она, глядя на глянцевую фотографию. Женщина сидела вполоборота к камере на берегу моря. Ее волосы шевелил ветерок. — Я знаю, что надо! — вскрикнула Таня. — Мойте голову.

На Таню снизошло вдохновение. Она, не задумываясь, щелкала ножницами, мурлыча что-то себе под нос. Инна Дмитриевна, не мигая, смотрела на свое отражение в зеркале. Когда Таня закончила и на шаг отошла чуть в сторону, Инна Дмитриевна надела очки и внимательно начала разглядывать себя в зеркале. В комнате возникла напряженная тишина, словно в зале суда перед оглашением приговора.

— Где тут молодая?

Все женщины разом оглянулись. На пороге стоял дородный мужчина. Он потряс бумажкой.

— Мы торты привезли, — добавил он, добродушно разглядывая сидящую напротив трельяжа женщину. — Поздравляю, — сказал он. — Сам бы женился на такой красотке, да за старика не пойдешь.

Инна Дмитриевна снова повернулась к зеркалу сняла очки и просидела так секунд десять, тщательно всматриваясь в свое отражение. Когда она поднялась, лицо ее было совсем другим — как будто за эти мгновения она успела войти в новую роль: молодой, уверенной в своей силе женщине.

— Один килограммовый сюда. Свадебный — в кафе. — Она подошла к мужчине, взяла из его рук квитанцию, он подал ей ручку. — Адрес кафе я написала.

— Еще раз поздравляю, — сказал мужчина. Теперь их не разделяло расстояние, но мужчина по-прежнему смотрел на нее с восхищением. — Повезло же кому-то… — Он улыбнулся и вышел.

Инна Дмитриевна протянула Тане руку.

— Спасибо, — сказала она. Ее рукопожатие было быстрым и сильным. — Сколько с меня?

— А я? Я тоже хочу — вскричала рыжеволосая женщина, садясь перед трельяжем. — Мне тоже, чтоб красиво.

В комнату вошел молодой парень.

— Торт куда? — Он протянул коробку перевязанную ленточкой. — Таня! Привет.

Их глаза скрестились.

— Ой, Тимур, — вскликнула она и почему-то смутилась.

— На кухню, — вскочила взлохмаченная женщина и, взяв из рук Тимура коробку, скрылась за кухонной дверью.

— Я сейчас, на минуточку, — сказала Таня и вышла вслед за Тимуром.

— Ты подрабатываешь? — спросила она, когда они вышли на лестничную площадку.

— Отцу помогаю.

— Прикольный дядька, который торты привез — твой отец?

— Нет, мой же — в начальниках. А я, как говорится, должен знать бизнес с самых низов.

— Нормально, как Форд.

— Форд торты не делал. И вообще это из другой оперы.

— Пусть… — Таня вздохнула. — А я вот на работу устроилась…

— По квартирам обслуживаешь?

— Нет, от салона послали. Я в хорошем месте работаю, в престижном. Салон «Леди» знаешь?

— Может, куда-нибудь сходим? — вместо ответа предложил Тимур.

Таня взглянула ему в глаза. Они по-прежнему были безоблачно-спокойны.

— Не знаю… — сказала она. — У деда бываешь?

— Сейчас — нет. Хозяйка вернулась. Ты Максим Юрича, что ли, бросила? Он все один.

Таня опустила голову.

— Ладно, мне надо бежать. — Тимур нажал на кнопку вызова лифта. — А ты все же зря, — сказал он. — Максим Юрич — нормальный дядька.

Лифт остановился, распахнул двери.

— Как он? — спросила Таня, но дверцы уже сошлись, и Таня не слышала, что ответил Тимур.

Заканчивалось лето. Таня вполне обжилась на новом месте. Хозяйка редко бывала дома, проводя большую часть времени на участке в садовом кооперативе. Тане на новом месте было вполне уютно. Солнце с утра наполняло комнатку теплым, ласковым светом, и она всегда просыпалась легко.

Таня по-прежнему много работала. Иногда коллеги приглашали ее в кафе или в кино. Пару раз она ездила к Марине на дачу. Дачка была дощатая, со старой облупившейся краской, внутри стояла видавшая виды дешевая мебель. Никакого сравнения с коттеджем Виталия Михайловича. Но Марина Тане нравилась, и ее муж был приветливым человеком. Но больше всего Таня подружилась с их сыном. Мишке было всего четыре года, и он уже вовсю болтал. Тане нравилось гулять с ним. Мишка всегда находил что-то интересное. Остановится, присядет на корточки и долго смотрит на улитку, или паучка, или просто на травинку. Родителей это раздражало. А Таня, бывало, присаживалась рядом, пытаясь увидеть мир таким, каким видел его малыш. Иногда ей это удавалось, и она была благодарна парнишке, что он смог заставить ее разглядеть чудо в обыденном. Она с удовольствием ложилась рядом с Мишкой на теплую землю и смотрела на солнце сквозь лист лопуха. Или наблюдала, как качается от еле заметного ветерка ветка. Или, закрыв глаза, слушала запахи. Это Мишка так говорил — ему не нравилось слово «нюхать». «Как «нюнить», — говорил он.