Софи Барнс - Наедине с герцогом

– Это достойно восхищения, – сказал Уинстон и взял очередной бокал шампанского с подноса у проходившего мимо лакея. – Я могу тебе помочь. Хочешь, чтобы я кого-нибудь пригласил?

Не желая упускать возможности поддразнить Каспера, Энтони ответил:

– Есть одна девушка, в кремовом платье и золотой маске… Она стоит вон там… слева от оркестра.

Каспер собирался уже шагнуть вперед, но Энтони удержал его:

– Пригласи ее на танец, Уинстон, и, пока будете танцевать, узнай, кто она.

Уинстон просиял.

– О, тайна! Обожаю головоломки!

Пока он пересекал зал, Каспер сердито посмотрел на Энтони.

– А я-то думал, что ты мне друг!

Энтони кивнул.

– Наверное, ты имеешь право на меня сердиться. Но с другой стороны, я первым ее заметил, а с такой внешностью… – Он окинул Каспера взглядом с головы до ног и махнул рукой. – Ты должен признать, что с твоей стороны будет честно предоставить мне возможность завладеть ее вниманием, прежде чем появишься ты.

– Однако сам факт, что у тебя внезапно проснулся интерес к прекрасному полу, лишь еще больше разжигает мое желание, – вздохнул Каспер.

Теперь рассердился Энтони.

– Кроме того, у тебя, скорее всего, не хватит для нее времени – тебя ждут шесть партнерш. В то время как я пригласил лишь леди Джорджину. – Каспер улыбнулся своей очаровательной улыбкой – той самой, которая обезоруживала даже самых упрямых дам. – Это дает мне целых два часа преимущества, и я могу провести их с нашей загадочной незнакомкой.

– Ты не можешь так поступить!

– Могу посоветовать тебе лишь одно: смирись с неизбежным. – Каспер повернулся к Луизе, которая следила за их перепалкой с живейшим интересом, отвесил ей легкий поклон, сказал что-то смешное, но бессмысленное Хантли и неспешно зашагал по залу, как будто он был царем Мидасом, а все присутствующие – его подданными.

Энтони смотрел приятелю вслед, не в силах сдержать улыбку. Все как в былые времена в Итоне, когда они с Каспером заключали друг с другом самые невероятные пари.

– Знаешь, а он прав, – через некоторое время сказала Луиза. – Хотя я бы посоветовала тебе сделать ход конем. Это классика.

– Луиза, ты настоящее сокровище! – Если бы не Хантли, Энтони, возможно, подхватил бы ее на руки и радостно закружил по залу, но некоторые поступки просто нельзя совершать в присутствии супруга дамы, когда светское общество во все глаза следит за каждым твоим движением – даже несмотря на то, что ты являешься братом этой дамы. Поэтому герцог лишь добавил: – Я прикажу повару, чтобы он каждый день, пока вы здесь, готовил для тебя блинчики.

Луиза улыбнулась.

– Утри Касперу нос – и я буду счастлива.

– Луиза, похоже, у тебя на него зуб.

– Крокет шесть лет назад – вот все, что я могу на это ответить.

– А я-то думал, ты давным-давно его простила. – Энтони повернулся к Хантли, который, казалось, ужасно смутился. – Гудард косвенно виноват в том, что моя сестра сломала ногу и целое лето пролежала в кровати.

– И ты все это время ждала, чтобы ему отомстить? – спросил Хантли, немного отодвигаясь от супруги.

Луиза улыбнулась:

– Нужно было улучить подходящий момент.

Глаза Хантли округлились.

– Напомни мне о том, чтобы я никогда не перебегал тебе дорогу, дорогая. – Неожиданно он нахмурился. – А что именно произошло?

– Я позже поведаю тебе все ее тайны. Если в двух словах, во всем виноваты нора и белка.

Хантли открыл было рот, чтобы потребовать дальнейших объяснений, но Луиза не дала ему ни малейшего шанса, тут же переключив внимание на Энтони:

– Теперь твой ход, верно? Твой соперник не новичок, поэтому, если ты не поторопишься, он, вне всякого сомнения, отчалит с красавицей в Гретна-Грин [2] Пограничная шотландская деревня, где ранее заключались браки между специально приезжавшими из Англии молодыми парами. В Гретна-Грин бракосочетание совершалось без соблюдения установленных английским законом формальностей. еще до того, как у тебя появится шанс с ней заговорить.

Поправив напоследок шейный платок, Энтони отдал лакею пустой бокал и пошел искать свою партнершу по танцам.

Ни одна из ее грез не могла сравниться с роскошью, которую Изабелла увидела, когда вошла в бальный зал Кингсборо. Леди, облаченные в тончайшие шелка и кружева и украшенные драгоценностями, сверкающими в свете тысячи свечей, установленных в массивных канделябрах; джентльмены в элегантных вечерних фраках и до блеска начищенных туфлях, в идеально повязанных шейных платках – все преподносили себя с величайшим изяществом.