Сьюзен Стивенс - Снова в его постели

Карина покачала головой:

– Если судить по твоим словам, я, можно сказать, святая, хотя на самом деле я была глупой и наивной. И я хотела тебя. Я хотела волшебного завершения дня рождения. Мои мысли не шли дальше этого. Та ночь стала для меня особенной. Реализовались мои мечты и даже больше. Но потом ты выставил меня вон и этим убил. Как ты полагаешь, могу я тебе доверять?

– Я совершил ошибку, – признал Данте. – Ты была неотразима, и ты была такой же дикой, как я, как все мы. Какой же красивой ты была в ту ночь, – задумчиво протянул он.

– Если бы ты знал, что я девственница, это что-нибудь изменило бы?

– Честно? Нет. Просто я был бы нежнее. В тот вечер ты была как жаркое пламя, привлекающее к себе мужчин. Я должен был овладеть тобой. Я должен был всем показать, что ты моя.

– Чтобы затем выкинуть меня из постели и из своей жизни? – с горечью спросила Карина.

– Просто я пришел в себя, – постарался объяснить Данте. – Я пытался спасти тебя, потому что был совершенно не готов остепениться. У меня мелькало подозрение, что ты изображаешь женщину, какой на самом деле не являешься. Кстати, сейчас ты делаешь то же самое. Ты считаешь, что нет ничего, с чем ты не могла бы справиться сама. Ну и как, железная леди?

– Прошу тебя, Данте. У каждого из нас своя жизнь.

– Да, – согласился он. – Но ты носила моего ребенка и когда-то была моим другом. Ты сестра Люка. Выбирай любую причину, но даже каждой по отдельности достаточно, чтобы я беспокоился о тебе. Ты можешь прятать свою боль до конца жизни, но я хочу предупредить: опасайся, как бы она тебя не отравила.

– Пусть прошлое останется в прошлом! – выкрикнула Карина. – И я не нуждаюсь ни в чьей помощи, тем более в твоей. Это далось мне нелегко, но я выстояла, а в будущем стану еще сильнее. Те времена, когда я готова была, не задумываясь, нырнуть в омут с головой, остались позади. Я поставила перед собой цель и двигалась к ней с той же настойчивостью, с какой добивалась тебя в ту ночь. – Карина нетерпеливо смахнула слезы. – И если бы наш ребенок был жив, я сделала бы все, чтобы стать ему хорошей матерью.

– Я это знаю. Но мы говорим о прошлом, а как же настоящее, Карина? Позволь помочь тебе. Принять помощь – не значит проявить слабость. Ты не представляешь, как сильно я хочу все исправить.

– Ты не можешь.

– Проклятье! – не выдержал Данте. – Как мы собираемся работать вместе, если не можем элементарно общаться?

– Этот разговор не имеет отношения к работе, а ты не имеешь отношения к моей личной жизни.

– Черта с два не имею! – яростно возразил он. – Если тем, кто мне небезразличен, плохо, я не поворачиваюсь к ним спиной!

Она покачала головой:

– В моем случае тебе придется сделать исключение.

Карина с тоской взглянула на главный дом.

– Да, тебе лучше уйти, – согласился Данте. – И вообще, почему бы тебе не вернуться домой? Уверен, ты найдешь специалиста, который сможет организовать Кубок Гаучо.

Карина секунду боролась с желанием поступить именно так, но затем твердо сказала:

– Я никуда не уеду, пока не закончу работу.

Он покачал головой:

– Наверное, мне стоило высказаться яснее. Либо ты расскажешь мне все, либо я тебя больше не задерживаю.

– Даже так? Что ж, в моем распоряжении неделя. За это время я смогу выполнить большую часть работы. Остальное можно закончить и в Рио. Я расскажу все, что тебе нужно знать…

– Когда это случится? – перебил ее Данте. – Ты расскажешь лично или пришлешь электронное письмо? Почему я должен тебе верить? Ты ошарашиваешь меня известием, что в ту ночь была девственницей, что забеременела, потеряла ребенка, но не желаешь раскрыть всю правду. Я не узнаю прежнюю Карину.

Ее задели его слова.

– А ты мужчина, у которого нет сердца! Ты отталкиваешь всех, кроме незнакомцев, потому что они соблюдают установленную тобой дистанцию. Ты помогаешь людям, но не знаешь, как их зовут. Как ты можешь помочь мне, если не в состоянии помочь себе? У тебя есть свои незажившие раны, оставленные отцом. Ты избегаешь серьезных отношений. Ты как огня боишься любви, потому что не хочешь быть отвергнутым.

– Ошибаешься, – холодно произнес он. – Я ничего не боюсь.

– Докажи! – с вызовом бросила Карина.

Данте впился в ее губы. На секунду онемев от шока, Карина тем не менее сразу почувствовала его желание, которое равнялось ее собственному, и поцеловала его в ответ с такой же безоглядной страстью.

И в этот раз Данте не был ни нежен, ни терпелив. Его поцелуй говорил о том, что он дошел до грани. Да, у Карины были тайны, но Данте тоже нес свой груз горечи, боли и разочарования. И хотя в глазах многих Данте Баракка был счастливчиком, в глубине души он пытался понять, за что отец его возненавидел.