Дэни Аткинс - Наша песня

Она выглядела словно громом пораженная, и помимо своей воли и всего, что я дала себе зарок чувствовать или не чувствовать во все эти годы, я просто не могла продолжать молчать.

– Все… все в порядке? – Эти слова вполне могли претендовать на звание самого смешного и бессмысленного вопроса. Было же совершенно очевидно, что в тот вечер весь заведенный порядок рухнул в пропасть, причем для нас обеих.

Шарлотта медленно повернула голову, словно ей приходилось заново учить мышцы выполнять команду. В ее глазах, которые он предпочел моим, пожелав смотреть в них каждое утро, стояли слезы, которые она с трудом сдерживала.

– Прекрасно. Все просто прекрасно. – Губы ее сильно дрожали, когда с них сорвалась эта ложь.

Я начала нервно крутить на безымянном пальце золотое обручальное кольцо. Ощутив во рту медный привкус, поняла, что непроизвольно закусила губу, когда воспоминания о прошлом – о Дэвиде – отвлекли меня от того, о чем мне следовало думать. Именно Джо должен был занимать все мои мысли и требовать всей моей энергии, и никто больше. И тем не менее Дэвид и все, что произошло между нами, словно рудная жила, пронизывали мой монолитно-прочный брак с другим мужчиной. Цепь непостижимых и загадочных случайностей, подобно рояльной струне, тянулась через всю мою жизнь, и сегодня вечером прошлое и настоящее сплавились воедино в огненном горниле. Сколько же раз за все эти годы я втайне задавала себе один и тот же риторический вопрос: «Как бы сложилась моя жизнь, если бы я связала ее с Дэвидом, а не с Джо?» И вот теперь я получила ответ: я бы оказалась здесь, в скучной и бесцветной больничной комнате для посетителей. Именно тут, сидя в полутьме в ожидании известия, доживет ли до утра мой любимый человек. Единственный вопрос… какой именно?

В итоге Дэвид все-таки позвонил, причем в самый неподходящий момент, который только можно было себе представить: когда я вместе с семьей собиралась приступить к рождественскому обеду.

– Я отправил эсэмэски на мобильные телефоны практически всех участников оркестра, но ни один из них не знал, кто же ты, черт возьми, такая. Кое-кто из них даже не помнил, что ты тогда вообще с ними играла. Ты оказалась Золушкой-горнисткой, сбежавшей в полночь. Я даже начал думать, что ты мне привиделась. Потом, в конце концов, я выяснил, что единственный человек, знавший твое имя, находился высоко в Гималаях, куда отправился на рождественские каникулы. И, между прочим, кто так делает? – Дэвид наконец-то умолк, чтобы перевести дух.

Мне удалось подавить душивший меня смех, прежде чем я холодным тоном ответила:

– Извините, а кто это говорит?

Повисла недолгая пауза, но он в подобные игры играл куда лучше меня.

– Очень смешно, оркестранточка, – откликнулся он, и я четко знала, что он улыбается. – Посмотрим, станешь ли ты смеяться, когда я переправлю тебе свой счет за мобильную связь.

Я скривила губы. Макс был прав. Я действительно создала ему чрезвычайные трудности. Но даже если это и стало испытанием, пусть и непреднамеренным, нельзя было отрицать, что он его выдержал.

Во время рождественских каникул Дэвид звонил мне каждый день, тем самым подтверждая то, что я уже знала о его решимости и возможности платить за звонки. Думаю, выражаясь старомодно, это можно было назвать своего рода ухаживанием. В эти недели за время поздних телефонных разговоров, мне кажется, мы узнали друг друга гораздо лучше, чем если бы встречались в реальной жизни.

И все же, когда наступил январь и начался новый семестр, я снова разнервничалась, когда он предложил меня встретить.

– Когда ты возвращаешься? – спросил он, и я повернулась на кровати, чтобы при свете настольной лампы взглянуть на календарь. Было начало второго ночи, мои родители давным-давно спали, и этот телефонный разговор, как и многие остальные, затянулся почти до самого утра.

– В субботу, десятого января, – ответила я шепотом.

– Это что, тайна? – прошептал он в ответ. – Обещаю, что никому не скажу.

Я тихонько хихикнула в темноте. Он все еще казался мне невероятно забавным. Во время этих разговоров с ним я, наверное, смеялась больше, чем за все прошлые годы. Он медленно вытягивал из меня другую, более веселую и беззаботную Элли. И она мне очень даже нравилась.

В конце концов мы договорились встретиться в одном из студенческих баров. Я отказалась от его приглашения на ужин – слишком интимно – и от предложения встретить меня на вокзале – слишком прозрачный намек на возможные отношения.