– Но он все еще дышит. Мы только что дежурили возле него. Наш мальчик продолжает дышать. Я видел это.
Доктор протянул руку и положил ладонь на плечо Фрэнка.
– За него сейчас дышит аппарат искусственной вентиляции легких. Именно он поддерживает работу сердца и кровообращение во всем организме. Но когда мы совсем недавно на некоторое время отсоединили Джо от этого аппарата, он не смог дышать самостоятельно.
– Но ему просто требуется время. Время, чтобы выздороветь. Вы же наверняка постоянно слышите о подобных случаях. И в новостях про такое сообщают. И в газетах. Люди могут находиться в коме в течение многих лет, а потом в один прекрасный день просыпаются. И все у них при этом в порядке… – Голос у Фрэнка надломился, и он хрипло закончил: – Они же выздоравливают.
Я ничем не могла сейчас ему помочь. Я понимала, что родители Джо не совсем поняли то, что пытались донести до нас врачи. Они не слышали их, потому что слишком уж жестокой оказалась для них действительность.
– Пожалуйста, не могли бы вы еще раз нам все объяснить? Эти анализы… Стволовых клеток мозга. Может быть, там какая-то ошибка или что-то не так?
Доктора посмотрели на меня, грустно покачивая головами.
– Мы проверяли Джо дважды, независимо друг от друга. К сожалению, наши выводы однозначны. Какая-либо мозговая деятельность отсутствует. Тем не менее мы, разумеется, еще раз проведем обследование, если вы настаиваете, хотя мне не хочется давать вам ложную надежду. В случае вашего мужа восстановление жизнедеятельности невозможно.
Шарлотта
Я не ожидала, что знакомство с сыном Элли так сильно подействует на меня. Теперь мне требовалось минут пять побыть одной на лестнице, прежде чем вернуться в палату к Дэвиду. Я должна была успокоиться и быть уверенной в своих действиях. Иначе я могла бы просто ворваться к нему и выпалить что-то вроде: «Ты в это не поверишь, но я только что видела твоего сына, о котором ты вообще ничего не знаешь». Но, увидев, в каком состоянии он находится, я поняла, что не имею права рисковать и говорить что-нибудь, что могло бы взволновать его. Когда ему станет получше, когда он окрепнет, вот тогда я ему все и скажу. Так я пообещала самой себе, уверенно произнося про себя эти слова, заглушая другой голос, который тихо, но настойчиво твердил мне: «А если ему не станет лучше? Если ты его потеряешь?.. И он так и не узнает, что частичка его будет продолжать жить дальше?»
Я прижала кончики пальцев к закрытым векам, чтобы избавиться от образа мальчика с глазами моего мужа, который словно впечатался мне в сетчатку, как негатив.
– Неудачный день в офисе? – поинтересовался Дэвид, одной рукой стягивая с лица кислородную маску, чтобы иметь возможность говорить.
Я очень осторожно вернула маску на место, при этом мои пальцы задержались в его густой темной шевелюре.
– Можно сказать, что так.
– Ты должна пойти домой и отдохнуть, – выдохнул Дэвид. – Ты выглядишь уставшей.
– А ты должен перестать говорить всякую чепуху, – возразила я. – Я поеду домой, когда тебе тоже разрешат отсюда уехать. – Мое сердце сжалось от боли, когда он взглянул на меня. Любовь в его глазах едва не заставила меня разрыдаться. – Как же мне повезло, что я нашла тебя!
Я вышла из палаты Дэвида, чтобы налить воды в кувшин, и в этот момент заметила Элли. Она была со свекром и свекровью. Два врача шли впереди, и по всему было видно, что они ведут всех троих куда-то подальше от отделения интенсивной терапии. По непонятной причине у меня вдруг тревожно заколотилось сердце, а во рту появился неприятный привкус желчи. Было нечто такое в этой печальной процессии, чего я никак не могла не заметить. Это было видно и в опущенных плечах Элли, и в том, как она участливо поддерживала под локоть идущую рядом с ней пожилую женщину. Казалось просто непостижимым, почему я так остро и болезненно воспринимала все, что сейчас происходило с Элли, но это было именно так.
У поста о чем-то разговаривали две медсестры, стоявшие ко мне спиной. Я не пыталась подслушивать, да и они, наверное, не знали, что рядом находится посторонний, иначе не стали бы говорить так откровенно. Внезапно все остальные звуки куда-то исчезли, и теперь я слышала только их отчетливые голоса.
– У него остался сын, представляешь? Такой милый. Ему на вид лет восемь, не больше.
Речь шла не о Дэвиде, в этом я была почти уверена, и все же почему-то сразу замедлила шаг, так, чтобы не удаляться от них на значительное расстояние.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу