Андреа де Нерсиа - История моя и моей любовницы - Фелисия, или Мои проказы. Марго-штопальщица. Фемидор, или История моя и моей любовницы

Я ответил посланнице, что сегодня очень устал и не смогу исполнить их просьбу, но завтра я приду в это же время и буду счастлив выполнить все их пожелания. Сестра-привратница сообщила мой ответ просительницам; меня попросили сдержать слово, а также спросили мой адрес — в случае, если завтра кто-либо из жаждущих не сможет прийти на исповедь; я дал адрес своего приятеля, доктора теологии. Опасаясь совершить еще какой-нибудь легкомысленный поступок, я удалился. Да, забыл сказать: вот уже два дня, как положение Розетты изменилось к лучшему; после того, как прошел слух, что она имела счастье у меня исповедаться, чуть ли не все сестры почли своим долгом вечером навестить ее. Нашлось даже несколько монахинь, признавшихся ей, что хотели бы вести светскую жизнь исключительно ради удовольствия поведать о своих приключениях такому хорошенькому духовнику, каковым они меня считали. Розетта позаботилась известить всех, что внешность моя обманчива (что соответствовало истине, только наоборот) и, несмотря на кроткий и нежный вид, душа у меня суровая, и я непримирим к грешницам. Коварная воспользовалась простодушием монахинь.

Выйдя из Сент-Пелажи и переодевшись, я отправился к господину Леду; тот сидел дома совершенно утомленный, ибо с раннего утра наносил визиты многочисленным добрым душам, желая заручиться их помощью в деле освобождения моей любовницы. Почтенный наставник заверил меня, что уже завтра Розетта будет свободна, даже если отец мой не даст на это своего согласия; его друзья обещали ему свою помощь, а когда он брался за дело, ему обычно все удавалось, какие бы препятствия ни приходилось ему преодолевать. В этот день господин Леду ужинал дома, а посему попросил меня откланяться — меня не должны были видеть у него в доме. Я поблагодарил своего наставника и отправился искать общество на сегодняшний вечер. Впервые в жизни я отправился туда, где обычно собирались люди благоразумные. Когда я пришел к графу де Монверу, все с удивлением воззрились на меня, а затем поздравили с прибытием. Весь вечер я провел в содержательных беседах, в том числе и о политике. Я присоединил свой голос к голосам тех, кто возносил хвалы нашему августейшему монарху, о котором вы, милый маркиз, в каждом письме отзываетесь с таким восхищением и любовью. Скажу честно, от этого я люблю вас еще больше, ибо вы воздаете должное государю, который великодушием своим равен Людовику XII, а храбростью — Филиппу Августу.

Судьба благоволит к людям рассудительным. Во всяком случае, в тот вечер она обошлась со мной исключительно милостиво. После ужина решили поиграть в карты. Господин граф, не отличавшийся крепким здоровьем, вскоре удалился; тогда страсти разгорелись: было предложено сыграть в ландскнехт; я поставил несколько луидоров. Фортуна была ко мне благосклонна: я выиграл более двух сотен луидоров. Игра закончилась к моему величайшему удовольствию. Полночи я не спал, испытывая ощущение величайшего счастья и благодаря Небо за своевременную поддержку: сейчас я особенно нуждался в деньгах.

Утром я получил письмо от мадам де Дориньи: она приглашала меня на чашку шоколада. Затем пришел господин Леду и сообщил, что отец мой категорически противится освобождению Розетты, отчего разговор у него с отцом получился весьма бурным. Пока духовник излагал мне свои опасения, вошел отец. Увидев у меня господина Леду, он тотчас догадался, какая причина привела его ко мне. Без всяких недомолвок, твердым и беспрекословным тоном отец заявил, что Розетта покинет исправительный приют не раньше, чем через десять лет, а мне, ежели я не прекращу свои попытки освободить ее, вскоре придется сильно в этом раскаяться. Господин Леду пожелал смягчить речь отца, но получил суровую отповедь. Тогда мой благочестивый наставник благодушно и величественно заявил, что нам придется обойтись без его согласия. Отец мой позволил себе в этом усомниться, чем задел честь господина Леду. А надобно знать, что истинно благочестивые люди слов на ветер не бросают. Господин Леду откланялся и отправился устраивать смотр своей артиллерии; главное, ему удалось привлечь к этому делу мадам де Дориньи. Когда через час я прибыл к этой даме, карета ее была заложена, а сама она уже облачилась в платье для выхода. Завидев меня, она пригласила меня зайти, но только на несколько минут, ибо она договорилась с двумя своими подругами, занимавшими высокое положение в обществе, встретиться с министром, который как раз прибыл в Париж. Им предстояло добиться освобождения одной честной девушки, попавшей в Сент-Пелажи. Девушку эту рекомендовал ей один почтенный священник. Я не стал говорить ей, что знаю, о ком идет речь, а просто благословил ее на это правое дело и решил поскорее удалиться, дабы не задерживать ее.