. Diurdana - Безумие

- Да, конечно. Его лечение назначено….

- Нехорошо получилось.

- Я знаю, папа, но его шизофрения была похожа на другое заболевание.

- Постарайся впредь быть внимательнее, сынок.

- Конечно.

- Дальше. Как наша новенькая?

- Ну, там точно депрессия. Она постоянно чувствует себя подавленной, плохо ест, плохо спит. У нее навязчивые страхи….

- Какие?

- Боится людей. Физического насилия над собой, если конкретнее.

- Что еще?

- Она всегда чувствует себя усталой, видит свое будущее безрадостным, постоянно испытывает беспокойство. Самое неприятное, что она считает, что ее родителям и вообще всем было бы гораздо лучше, если бы она умерла.

- Это и правда тревожно. А физиологические проявления?

- Головные боли, тяжесть в груди.

- Ну, похоже, это, в самом деле, депрессия. Как собираешься ее лечить?

- Папа. А как мы всегда лечим депрессию: антидепрессанты и психотерапия, конечно.

- Ясно. Ты вроде вчера не хотел за нее браться.

- А ты оставил мне выбор? Теперь я просто не могу от нее отказаться, она мне поверила.

- Ладно, Матюш, иди домой. Танечка, наверное, заждалась. Ты много времени проводишь на работе.

- Не больше чем ты.

Матвей скривился при воспоминании о жене и вышел из кабинета отца. Перед уходом он заглянул в палату Софии, попрощался и пожелал спокойного сна.

Уйдя с работы, мужчина отправился вовсе не домой. Он позвонил одной своей старой знакомой, с которой иногда проводил время без претензий на отношения, и поехал к ней. Домой он добрался поздней ночью.

*

- Ну, и где ты был?

Матвей от неожиданности вздрогнул и чуть не порезался опасной бритвой, которой брился в тот момент, когда Татьяна вошла в ванную комнату.

- Я был на работе. В отличие от тебя, я работаю.

- Не ври, я звонила твоему отцу. Он сказал, ты ушел вовремя.

- Ну, тогда спроси у моего отца, где я был.

Татьяна вздохнула, закатила глаза и ответила:

- Мне вобщем-то наплевать. Я просто хотела сказать, что сегодня я уезжаю на юг отдыхать.

- Скатертью дорога.

- Мой папа оплачивает мой отдых. Если хочешь, можешь поехать со мной….

- У меня много работы, ты прекрасно это знаешь.

- Знаю. Когда ты с этой самой твоей работы вернешься, меня уже не будет. Так что две недели ты совершенно свободен.

- Как и ты.

- Как и я.

Таня вышла из ванной комнаты. Мужчина закончил свой утренний туалет. Ужасно болела голова. Он выпил таблетку, каких-то обезболивающих препаратов и вызвал такси, чтоб уехать на работу. Сесть за руль сегодня он был не в состоянии.

Приехав в клинику, он с горем пополам отвел ежедневную групповую терапию и отправился в палату Софии.

- Итак, София, изменения в твоем настроении и восприятии окружающего мира появились вскоре после разрыва с твоим парнем? – мужчина потер кончиками пальцев виски. Кажется, лекарства начинали действовать и боль потихоньку проходила.

- Вовсе нет. Разрыв просто был еще одной каплей. Не первой и не последней. Поверьте, доктор.

- А ты можешь вспомнить, с чего все началось.

- Конечно, я помню. Знаете, в школе я была счастливой и беззаботной девушкой. Я училась на четверки и учителя называли меня «одаренной, но ленивой» ученицей. И я не сомневалась в этом. В том, что я умная и все смогу. Я даже не готовилась к вступительным экзаменам в институт. А зачем, я же умная? Вы представляете, я рассчитывала поступить в ВУЗ на базе обычной средней школы! И это при том, что я и близко не стояла с медалистами. А все потому, что я умная. Мне внушали это с первого класса и до одиннадцатого.

На первом экзамене я получила два балла. Чтоб поступить, я должна была набрать двадцать баллов. Четыре экзамена. По пять баллов за каждый. А у меня за первый – два! Это при том, что нельзя было получить даже четыре. Вот такой я оказалась умной. Это меня реально подкосило. Я пришла домой и до вечера провалялась в шоке. Я не плакала и не жаловалась на несправедливость приемной комиссии и высших сил. Я просто лежала и смотрела в потолок. Наверное с того дня все и началось. Мой парень, Саша, поступил сам. Хотя в школе его не называли умным. Он был обычным школьником. Но он умудрился как-то пролезть на бюджетное отделение.

В институте я поняла, что вокруг много людей, которые гораздо умнее меня. Я сидела на последней парте и ничего не понимала. Я считала, что преподаватели нагружают нас совершенно ненужными знаниями. Что на экзаменах меня несправедливо «валят», занижают оценки. В итоге, промучившись три с половиной года, которые мои родители, кстати, оплатили недешево, меня отчислили.