Алина Ржевская - Позволяю любить

Он сделал то, что хотел уже несколько дней, а именно — вышел и изо всех сил хлопнул дверью. Звук отдался по всему коридору.

Он хотел видеть Аню, надеялся встретить ее в студии и только потому терпел эту несносную Катю, которая издевалась над ним и заставляла называть себя по имени-отчеству.

Подписав контракт с Виктором Робертовичем, Барсов получил кучу проблем в придачу. Рассорился с Виташем, своим продюсером, теперь уже бывшим. Тот отказался помогать, прочитав условия нового контракта Анатолия.

— Почему ты это подписал? — ревел Виташ. — Это невыгодно! Мне это невыгодно.

— Но мне это показалось приемлемым условием, — оправдывался Барсов.

— Тебе! Только тебе… А обо мне подумал? А обязательства передо мной ты думаешь выполнять? Или забыл, что и со мной подписал контракт? Раньше, чем этот!

— Не забыл. Юрист Виктора Робертовича видел ваш контракт, он сказал, что в бумагах все согласовано, новые условия не противоречат предыдущим…

— Ах, он консультировался! Как его юрист мог видеть наш контракт? Ты что же, показал его? Ты предал меня! Вон! С глаз долой, и не появляйся больше у меня в доме…

Барсова утешало только, что Аня будет рядом, что он сможет видеть ее и у него появится шанс наладить с ней отношения. Но она не появлялась в студии. А ведь говорили, что раньше она часто приходила. Аня будто избегала встреч с ним.

А тут еще эта Катя… Психопатка, истеричка, заносчивая соплячка. Как ее только на работу взяли? Все должны под нее подстраиваться. Она, видите ли, занята, у нее занятия в институте. Сначала выучись, а потом будешь командовать!

— Если сейчас же не вернешься на репетицию, можешь больше здесь не появляться! — донеслось ему в спину. Это Катя выскочила следом.

Но Барсову было безразлично, что она там еще вопит. Он прямо сейчас идет к Виктору Робертовичу и заявляет, что не станет больше с ней работать. Пусть выбирает: он или она! Ясное дело, кого тот выберет! Конечно, его. У них же программа на полгода вперед расписана: если сорвутся концерты, Виктор не просто убытки потерпит, ему еще и неустойку платить придется! А она кто? Какой-то консультант по танцам. Тьфу, и нет ее! Другого найдут. Барсов сам может договориться с кем-нибудь из балетмейстеров театра. Профессионалы! А она кто? Студентка института культуры. Первокурсница.

Аня первая отреагировала на шум, доносящийся из коридора.

— Кажется, это голос Кати, — сказала она, тревожно посмотрев на Виктора.

Он удивленно поднял глаза.

— Кто-то дверь ломает, — заметил он.

— Что ты сидишь? Может, ее убивают?

— Кто может ее здесь убивать? — возмутился он такому нелепому предположению, вставая и выходя в коридор.

Аня последовала за ним.

— Я не для того привезла сюда сестру, чтобы над ней здесь издевались, — укоризненно сказала она Виктору, как будто он был виноват еще неизвестно в чем.

По коридору бежал раскрасневшийся от ярости Барсов, а Катя совершенно диким голосом кричала, стоя в дверях репетиционного зала.

— Вот видишь! — обвинила Аня Виктора в бездействии. — Он ее обидел, а ты даже зад от кресла поднять не можешь! Я иду к ней, а ты разбирайся с этим.

— Стой, — остановил ее Виктор. — Давай лучше поменяемся ролями. Я знаю, как успокоить твою сестру. Мы неплохо ладим, я ее не обижу. А как разговаривать с твоим Барсовым, я без понятия. Иди и утешай его. Кстати, мне он нужен живой и психически здоровый, иначе все гастроли отправятся… сама знаешь куда.

Виктор подтолкнул ее в сторону Барсова, а сам пошел в противоположном направлении.

Катя была на пределе. Она швыряла забытый Барсовым пиджак, пинала ногой, высказывая бедному предмету одежды все, что не успела сказать самому не менее несчастному владельцу.

— Что случилось? — спросил Виктор у Кати, немного понаблюдав за ее бешеной выходкой инкогнито.

— Уже успел наябедничать? — Катя восприняла приход Виктора по-своему. — Пришел меня уволить? Сама уволюсь! Не желаю расхлебывать это дерьмо!

— Катюшенька, пощади меня. — Виктор умоляюще сложил ладони. — Ты даже не представляешь, что Аня сделает со мной, если ты уволишься.

— Представляю! Застрелит, зарежет, отравит, утопит, а потом станцует ламбаду на крышке твоего гроба. Кстати, она танцует очень хорошо. Не сравнить с этим увальнем. У него ноги не тем концом растут и не к тому месту приставлены!

— Катюша! Давай ты сначала успокоишься, а потом все-все мне подробно расскажешь, — предложил он ей. — Пойдем кофейку выпьем, ты будешь мне жаловаться, и я тебя пожалею, потом я буду жаловаться тебе, и ты меня пожалеешь, по доброте душевной.