Робин Хейзелвуд - Студентка с обложки

Айяна хмурится:

— Ты что, совсем? Нашла время!

— Или сейчас, или никогда! — Тереза несколько раз переворачивается вокруг своей оси, замирает и резко указывает пальцем на мои брови: — О-о-о, гораздо лучше!

Я удивлена, но улыбаюсь, на сей раз с благодарностью. Тереза уже в первом комплекте для съемок: кремовый кожаный жакет с пышными узорчатыми рукавами и кремово-золотистая мини-юбка. Платиновый «боб» высоко зачесан и ореолом венчает ее лицо-сердечко. И все-таки самая привлекательная черта Терезы — это глаза. Два сияющих аквамарина, ярких, как глазурь на роскошном многоярусном торте. Тереза еще не совсем готова: губы не накрашены, нос чуть красноват, особенно ноздри, — но я никогда не видела такой красоты! Честно.

— Какая вы красивая! — выпаливаю я.

— Красивая? — фыркает Тереза. — Шутишь? Да этот жакет отвратный — просто отвратный!

Айяна хмыкает. Я заливаюсь краской. Тереза с любопытством меряет меня взглядом.

— Ты вообще откуда?

— Милуоки.

— А, Миннесота! Я так и подумала.

Сейчас меня будут красить. Я приехала сюда в режиме «чисто/чисто», то есть ничего на лице и ничего на волосах. Винсент живенько делает мне хвостик, протирает лицо тоником и увлажняющим кремом. Убедившись, что холст загрунтован, мой художник начинает, как ни странно, с глаз.

— Ага, вот и первый урок! — говорит Винсент, замечая мое удивление. — Глаза перед основой, детка. Через секундочку поймешь, почему.

«Секундочка» превратилась в двадцать минут. Я наблюдаю, сначала зачарованно, потом с нарастающим ужасом, как кисть Винсента снова и снова обмакивается в стальные тени. Вскоре мои веки так потемнели, будто я долго дралась — и меня побили. Винсент усиливает эффект черным мазком по верхним и нижним ресницам и сводит его в стрелку. После этого визажист проводит намоченной в лосьоне ватной палочкой под глазом и демонстрирует мне:

— Смотри!

— Черная, — говорю я.

— Не просто черная! Грязная! Только представь, что она смешается под глазами с консилером! Получатся отвратительные круги! — восклицает Винсент, слегка содрогаясь (предположительно от мысли, что миллионы женщин так и ходят).

Я беру листок бумаги и достаю из рюкзака ручку. Если не запишу, никогда не повторю. «Шаг 1: глаза (20 минут). Сначала в складку века — стальные тени».

Айяна, уже с макияжем, от нечего делать листает какой-то журнал.

— Надо же, ее выбрали на эту кампанию!

— Да ты что, блин! — Тереза тянется за журналом, что неразумно, потому что она как раз достает руки из рукавов жакета. — Уэйн взял ее? Вместо меня?! Ну почему-у-у?!

«Накладывать тупой круглой кисточкой. Тени еще темнее на линию ресниц, более короткой кисточкой».

— Почему он взял Рэйчел? Да она звезда месяца! — Айяна щелкает ногтем по лицу блондинки-амазонки, которая в разных позах украшает мою комнату. — И вообще… — Супермодель кривится. — Говорят, она играет в чужие ворота.

«Покупать кисточки с подставкой в магазине художественных принадлежностей — гораздо дешевле (соболь и т. п., синтетика — ни в коем случае)».

Тереза ахает:

— Да что ты!

— Я тебе говорю! Вместе с одной нашей общей знакомой!

«Черные тени класть у ресниц, но под глазами чуть-чуть, а то глаза на фото будут маленькие».

— С кем?

«И кремовые тени, чтобы высветлить бровную дугу».

— С Клео.

— Клео — лесбиянка?

— Нет! Ее муж тоже был. Карло. Они втроем.

— Ничего себе!

— А потом Карло и Рэйчел спали с третьей, но не с Клео.

— Так вот почему они разводятся!

«Шаг 2: основа. 30–40 мин минимум (Винсент: «Половина всего времени отводится на основу»)».

— Стеф пошла в гору, — бросает Айяна и встает, чтобы надеть свой комплект: короткий кожаный жакет с бахромой и отделкой «под леопарда» и брюки в тон.

«Начать с густого консилера — не слишком светлого! Точками нанести на покраснения и под глаза».

Тереза фыркает:

— Подумаешь! Если спишь с директором агентства, еще не такое бывает.

«Нанести жидкую основу — для фотосъемок хороши «Шу Уемура», «Шисейдо», «Диор». Использовать влажную губку. Хорошенько растереть. Важно: закрепить рассыпчатой пудрой».

— С Касабланкасом [22] Джон Касабланкас — основатель и бывший директор агентства «Элит». ? Ты что! Она уже с шестнадцати с ним не спит, а то и больше!

«Последний штрих — промокнуть салфеткой, но не пудрить. Слишком много пудры = лицо шелушится».

— Джон просто свинья! Если бы я у него столько не зарабатывала, клянусь тебе, я бы ушла в знак протеста!