Диана Джонсон - Раздел имущества

Пока Жеральдин говорила, она начала понимать, что есть еще одно правдоподобное объяснение произошедших в Эми изменений и ее стильной, более короткой стрижки — слава Богу, она избавилась от своей школьной косички: может быть, она чувствует облегчение оттого, что вернется в Калифорнию. Жеральдин не была уверена, что может зачислить Эми в список своих удач. Два ее действительно больших успеха были связаны с разведенными американками, которые смогли выйти замуж за французов, хотя из этих браков прочным оказался только один. Для сравнения: чего же добилась здесь Эми? Она на самом деле умный и наблюдательный человек, и, наверное, за несколько проведенных здесь месяцев ей удалось развить некоторые способности. Одетая по-новому, она выглядела более красивой; по-видимому, она научилась ценить искусство и еду; она также упоминала о том, что прочла несколько книг! Жеральдин также слышала, как она описала французскую погоду с помощью прилагательного grisaille .

Наиболее вероятным объяснением нынешнего счастливого вида Эми, решила Жеральдин, является то, что Эми может быть влюблена. И вдруг ей пришло на ум, что любовник Эми — это барон Отто! Должно быть, так и есть! Они оба были в Вальмери, потом в Сен-Гоне, и Отто так ответственно подошел к поручению Жеральдин и покорно отправился смотреть château. Она, определенно, вовсе не предлагала ему соблазнять эту девушку. Может быть, Отто видит Эми в будущем владелицей шале на лыжном курорте? Эта мысль показалась Жеральдин досадной, но она решила не расспрашивать его об этом. Что Эми делала, с кем она спала, что она покупала — это ее личное дело.

Эми было совершенно ясно, что сиять ее заставила любовь. Но кроме того, она еще испытывала облегчение, решив для себя проблему любви: она нашла подходящий объект для своего сердца. Эми благодарила судьбу за то, что главная драма ее жизни осталась позади. Если иногда, время от времени, ее будут одолевать одиночество, страдание и приступы невыносимого желания, она будет сбегать в Париж. Именно проникновение в суть происходящего с нею позволяло Эми излучать сияние внутреннего спокойствия. Она прошла сквозь неизвестное горнило, ощутила его силу и испытала страдание — и быть может, именно за этими глубокими и напряженными чувствами она и приезжала сюда.

— Я никогда не видела вас такой красивой, Эми, — сказала Жеральдин. — Именно сейчас, когда я наконец сделала из вас парижанку, — как жаль, что вы не можете остаться дольше.

Эми решила, что в меню ее прощальной вечеринки должны быть маленькие бутерброды с икрой, enchiladas [234] Блюдо мексиканской национальной кухни — маисовые лепешки, с начинкой ( исп. ). с омарами, пирожки с сыром и мясом, ростбиф с кровью под соусом чили, большие креветки, маринованные в соке лайма, шампанское и коктейль «Маргарита». Жеральдин тактично добавила кое-какие закуски и предложила два варианта горячего блюда. Для тех, кто не очень любит острое, а это можно сказать почти о каждом французе, будет приготовлено горячее без соуса чили, и это блюдо будет больше похоже на bœuf bourguignon [235] Говядина по-бургундски ( фр. ). с бобами. Будут приглашены Mariachis [236] Музыканты, исполняющие латиноамериканскую музыку ( исп. ). . Эми принесла две свои новые скатерти, чтобы накрыть длинный стол, и наблюдала, как их расстилали официанты. Белоснежное совершенство и изящные монограммы были данью многовековым традициям гостеприимства.

Белое судно под названием «Эльба» стояло на якоре у набережной Сены, на его палубу вел металлический трап, увешанный гирляндами канатов и спасательными кругами. Неяркое послеполуденное солнце уже село, но было еще тепло. Жеральдин знала, кому надо позвонить, чтобы арендовать bateau-mouche [237] Речной трамвай ( фр. ). , который в девять тридцать выйдет из гавани Генриха IV, предназначенной для прогулочных судов, и совершит экскурсию по реке, во время которой состоится обед. На фоне темных набережных, которые будут медленно проплывать мимо них, они увидят великолепные памятники, расположенные вдоль Сены и освещенные мощными прожекторами. Для Эми этот контраст имел метафорическое значение, символизирующее ее опыт, приобретенный во Франции: реальность, покрытая мраком и загадочными тенями, перемежаемыми мгновенными вспышками озарения.

В девять часов на борт речного трамвайчика по трапу стали подниматься парижские знакомые Эми. Она удивилась тому, что за несколько месяцев, благодаря своим кулинарным занятиям, урокам дикции и всему остальному, она познакомилась с таким большим количеством людей. Здесь были и другие ее учителя, а также ее американские советчицы, французы, приглашавшие ее к себе в гости, друзья Жеральдин и весь клан Веннов: Памела и Руперт снова приехали из Лондона, ведь теперь, когда появился «Евростар», проблем с поездками не было.