Владимир Андреев - Ганг, твои воды замутились. Три брата

— Как ты думаешь? — не отставал он. — Здорово, наверное, там оказаться?

Ратха обиженно молчала, и теперь даже он с его невнимательностью не мог не заметить, как изменилось ее настроение.

— Ой, прости, я не дослушал, — спохватился Нарендер. — Ты говорила, что отец не отпускает тебя на практику?

— Я много чего говорила, но только, как выяснилось, сама с собой, — чуть не плача, отозвалась девушка. — Наверное, это первый признак сумасшествия!

«Что это с ней? — с испугом подумал юноша. — Может, действительно ей так обидно, что она не попадает на какие-то там раскопки? Или я что-то не так сказал?»

— Я тебя обидел, да, Радха? — совсем по-детски спросил он. — Ты сердишься?

Ратхе вдруг стало смешно. И что она, действительно, привязывается к нему со своей любовью? Он еще, может быть, и не дорос ни до какой любви в свои двадцать пять лет. Бабушкин внук!

— Я не могу на тебя сердиться, — ответила она, улыбаясь. — Это выше моих сил.

— Отлично! — обрадовался он. — Прошу тебя, не сердись на меня никогда. Ты должна верить, что уж тебе-то я точно никогда и ни за что не захочу сказать или сделать ничего плохого. Ты такая чудесная, такая милая… — Нарендер даже расстроился от того, что не мог объяснить ей, какой именно ее видит. — Просто отличная девчонка! — заключил он, выбрав для нее высшую похвалу ученика шестого класса.

— Ты правду говоришь? — Ратха опять была готова заплакать, но теперь уже от радости.

Конечно, то, о чем он говорил, означало не совсем те чувства, на которые она надеялась, но все-таки он совсем не был к ней равнодушен. А это больше, чем она ожидала, если судить по последним минутам их разговора на балконе. Хорошо, что он к ней хотя бы привязан. Если любовь не родилась в нем с первого взгляда, то, может быть, она вырастет из дружбы и привязанности, которые он к ней испытывает?

— Пойдем, у меня есть для тебя подарок, — сказала она, заметно повеселев. — Хотя, кажется, я оставила его на столе у папы.

Они подошли к кабинету хозяина и чуть замешкались у двери — Ратха принялась тщательно укладывать на плече соскользнувший конец сари — с этим модным шелком одни неприятности. Внезапно Нарендер услышал голос своего отца, донесшийся из-за плохо прикрытой двери:

— Нужно что-то решать с фабрикой… Долго тянуть мы просто не можем!

— Нам не придется этого делать, — отвечал ему красивый баритон, принадлежащий самому президенту. — Не сомневайтесь, теперь это наша общая забота. Я принимаю ваши проблемы так же близко к сердцу, как и то, куда Ганг понесет отходы с этой пресловутой фабрики, доставляющей всем столько головной боли!

— Папа, можно нам войти? — Ратха просунула в дверь голову. — Я хочу взять у тебя книжку, которую приготовила для Нарендера.

— Конечно, дорогая, — сразу же отозвался отец, однако юноше показалось, что он не слишком доволен их появлением.

— О чем это вы здесь толкуете? — беспечно спросила девушка, разыскивая среди кучи бумаг, которыми был завален стол, свой подарок.

— О делах, девочка, о делах, — отозвался ее отец. — Вы в этом все равно ничего не понимаете.

— Нам и не хочется в это вникать, — отозвался Нарендер.

Джави быстро переглянулся с президентом, но никто из них не произнес ни слова. Оба сделали вид, что ничего не слышали.

Ратха никак не могла отыскать книжку. Она даже начала нервничать — почему-то ей казалось, что отец и его гость ждут не дождутся, когда они уйдут. Хотя ей было приятно видеть, что между ними возникла и все усиливается близость и взаимопонимание.

«Отлично, пусть подружатся, — подумала Ратха. — Надеюсь, когда-нибудь мне это пригодится. Мне и самой следовало бы почаще бывать в доме Сахаи — тем более, что я не раз получала приглашения от бабушки Нарендера, а она, как говорят, имеет на него большое влияние. Неужели мне не удастся очаровать старушку, раз уж у меня не все гладко идет с ее любимым внуком? Такой союзник мне совсем бы не повредил».

Наконец она нашла свой подарок — Чанхури, оказывается, сунул его в ящик стола.

— Я думал, это попало сюда по ошибке — зачем мне стихи? — принялся он оправдываться, когда дочь призвала его к ответу за самоуправство.

Нарендер поневоле усмехнулся, полностью соглашаясь с хозяином дома, — стихи ему действительно были ни к чему.

Он взял у девушки книгу в кожаном переплете и открыл ее.

— О, да это Низами.

— Что, угодила тебе? — спросила обрадованная Ратха. — Стихи о любви.

— Спасибо, Ратха, — поблагодарил за сына Джави. — Ему будет полезно почитать об этом.